ЭКСКУРСИЯ
Несбыточных в плену воспоминаний,
по стенам безысходных галерей
пейзажи и портреты… домик няни
и Пушкин в ссылке после лагерей.
Какой-то холм… должно быть, городище
Воронич, а вдали – Воронеж: там
бомжует со своей подругой нищей
воздухокрад отпетый Мандельштам.
От города Платонова – к Платону:
в поэтах государству нет нужды! –
поэтому их гонит, как Латону,
и жаждою пытает у воды.
Ведь знает, до чего договориться
они способны, дай лишь волю им!
И ни о чём нельзя договориться –
столь чужды отношеньям деловым!
Иные связи в языке и в жизни
установив, несбыточных в плену
воспоминаний о другой отчизне,
они времён срывают пелену.
Из глубины банального пейзажа
кусты навстречу выбегают к ним,
втемяшивая: собственность есть кража
и превращаясь в анархисток-нимф.
Вот и Овидий… Ведь любая ссылка
на прошлое о том же говорит,
мрак раздвигает зрением затылка,
для будущего ищет алгоритм.
От сотворенья до армагеддона
все чаянья стекаются туда,
где ловится из чистого прудона
рыбёшка золотая без труда.
А время что? Туман… Всё не об этом
стрекозы над поверхностью кружат.
И разве можно доверять поэтам?
Для них везде распахнут настежь ад.
Айдесскою прохладой манит пекло.
Обманываться рады – вскользь, несбы-
точных в плену воспоминаний, бегло
водя по строчкам собственной судьбы.