Русские идут!
— Уважаемый господин, я хочу быть первым, кто от имени правительства и его учреждений сообщит вам радостную новость: Горбачёв сдался!
— Свободный выезд евреев из России?
— Да, под предлогом воссоединения семей. Двадцать тысяч людей каждый месяц, начиная с после обеда в четверг. Они будут прибывать прямым рейсом из Москвы. Никакой промежуточной посадки, никакого статуса беженцев в США, никакого отсева по дороге, никаких проблем — они прибывают!
— Вот это новость! Можно мне поцеловать вас, друг мой?
— Разумеется.
— Наконец-то мы дождались… Но это точно?
— Что за вопрос?! Первые две тысячи уже прибыли сегодня утром в Лод и дожидаются исхода субботы. Остальные — в дороге.
— Пусть все приезжают. Неважно как, неважно когда, неважно зачем, лишь бы приехали. Все!
— Ура!
— Я всегда ждал этого, друг мой. Подписывал все петиции не глядя. «Отпусти народ мой!»
— Господин из России?
— Нет, я только сочувствующий. Какие это люди! Большие, здоровые, умеют выпить и закусить, радуются жизни!
— Да, они замечательные.
— А как они танцуют, поют целый день. И главное: в каждой семье два-три ребёнка.
— Точно.
— А какие они старательные, господин мой, какие дисциплинированные. Слава Богу, что они выросли при коммунистическом режиме. Для них привычно вставать спозаранку и сразу за работу. Эти евреи — сила! Просто спасение для нашей страны; говорю вам, это просто чудо. Они изменят карту нашего региона, оздоровят экономику, поднимут наш моральный дух, в общем — даже трудно предсказать их влияние на ход истории человечества.
— Три миллиона!
— Вы молодцы, наши руководители, слава правительству национального единства.
— Большое спасибо.
— Продолжайте в том же духе! Моё горячее благословение тысячам новых олим.
— Вы сможете передать его им лично.
— К сожалению, я уже поставил автомобиль в гараж…
— Не нужно никуда ехать, они идут к вам.
— Кто идёт?
— Русские идут.
— К кому?
— К вам. Ну, не три миллиона, разумеется, всего одна семья.
— У меня там нет родственников.
— Не важно. В эти дни каждая израильская семья должна принять одну семью из России. Вообще-то, я и пришёл, чтобы сообщить вам это.
— Это обязательно?
— Пока только по желанию.
— Так что значит «сообщить»?! Попросите меня…
— Мне показалось, что господин так рад…
— Конечно, рад. Я всегда был за советских евреев, даже когда ещё всякие пройдохи ехали в Америку. Меня не нужно учить! Дверь моей квартиры всегда будет широко открыта для могучего потока наших братьев из СССР; а как же иначе?
(Раздаются звуки пианино).
— Ого…
— Это Двора упражняется.
— Простите?
— Сейчас я вам объясню. Единственное свободное место в нашей квартире — это комната для гостей, но как раз там стоит пианино. Моя дочь дважды в неделю берёт частные уроки у госпожи Пресбургер, которая преподаёт также в консерватории. Мы два года ждали, пока она согласится взять нашу дочку в качестве ученицы. Поэтому сейчас я не могу отменить всё это…
— А что, нельзя ли передвинуть пианино в другое место?
— Я думал об этом. Но куда? В гостиной стоит большой буфет. А потом, вы пробовали двигать пианино — это вам не шутка…