«Как слово наше отзовется…»
(Первое радиовещание в ишуве)
Вот радио есть, а счастья нет.
Илья Ильф
В 1924 году в ишуве появились первые радиоприемники, а Альфред Зигфрид Хофейн, первый управляющий Англо-палестинским банком (со временем – Национальный банк Израиля), обратился к мандатным властям за разрешением создать радиовещательную станцию.
Поскольку современные ивритские слова «שידור» и «משדר» тогда еще отсутствовали в речевом обороте, Хофейн просил у британцев разрешения создать «תחנת מסירה» – «передающую станцию». Его союзниками в начинании были два бизнесмена, сторонники распространения радиовещания А. Дулдварт и д-р Т. Злочистый. Обращение к мандатным властям осталось без положительного ответа.
Спустя два года, как сообщала «Ха-Арец», властям была направлена вторая просьба «по вопросу о создании радио-станции в Эрец Исраэль». На сей раз инициаторами проекта была группа евреев и арабов – жителей Яффы. Они также хотели получить «концессию» на продажу «מכונות הקלטה» – так тогда называли радиоприемники. Бюрократы в мандатном аппарате на всякий случай переправили заявку в Лондон – на рассмотрение высшим властям, никакого ответа от которых не поступило.
Давид Бен-Гурион, тогдашний секретарь Гистадрута, положительно относившийся к возможности начать радиовещание в Палестине, поднял вопрос на заседании «Хеврат ха-овдим» – экономического отдела Гистадрута, и приветствовал идею создания «сионистско-социалистической» «беспроводной вещательной станции», которую будут обслуживать инженеры из России. Лидер рабочего движения и редактор начавшего выходить в июне 1925 года печатного органа Гистадрута газеты «Давар» Берл Каценельсон также поддерживал эту перспективу.
В июле 1925 года в «Давар» начали публиковать мировые новости, принятые по радиоприемнику. Газета писала тогда, что были большие трудности с приемом передач иностранных станций, а вот если бы в Палестине была «центральная беспроводная станция», можно было бы принимать иностранное вещание и не только публиковать сообщения, но затем и передавать их. «Давар» сообщала, что удалось «поймать Москву и Лондон», – известие, которое вызвало в публике большой интерес.
На работу в аппарат Гистадрута был принят инженер Леви (Лев) Добкин, приехавший в Палестину из России в 1924 году. Он был направлен в Европу, где устанавливал контакты как с руководством радиостанций ряда стран, так и с производителями радиоприемников, рассчитывая в ближайшем будущем организовать их продажу в Палестине.
Вернувшись в Палестину, Добкин основал при поддержке «Хеврат ха-овдим» Институт радио и электроники, который начал работать в апреле 1926 года. Принимавшиеся новости из Европы уже на следующий день печатались в «Давар», а затем стали размещаться еще в двух газетах – «Ха-Арец» и «Доар ха-йом». Последнюю издавал сын Элиэзера Бен-Иегуды – Итамар Бен-Ави.
Идея радиовещания в Палестине завоевывала все больше восторженных сторонников. Отдельные инженеры начали организовывать собственные точки прослушивания мирового эфира и распространения радионовостей. Появились и предприимчивые популяризаторы нового увлечения: владелец книжного магазина «Глобус» в Тель-Авиве позволял желающим всего лишь за один шекель прослушивать через наушники музыку, передаваемую европейскими станциями.
В последующие месяцы «радиостанции» были созданы в Хайфе (в одном из кибуцев движения «Ха-Шомер ха-цаир»), в Хадере и Иерусалиме (в гостинице «Америка»).
В феврале 1927 года инженеры Института радио объявили о том, что им удалось собрать первый в Палестине радиоприемник, который они вскоре продали Корицкому – владельцу ресторана в иерусалимском районе Тальпиот.
Спустя два месяца подивиться на «говорящее чудо» в Тель-Авив прибыл бывший глава иорданского правительства в сопровождении большой делегации. Затем упомянутый инженер Добкин давал пояснения будущему первому президенту Израиля Хаиму Вейцману: «Если у нас будет радиостанция, нас можно будет слышать и за пределами Тель-Авива…»
В феврале 1927 года в «Давар» появилась статья, в которой отмечалось, что руководство сионистского движения понимает важность радиовещания в ишуве для активизации национальной идеи в среде еврейского населения.
В 1926 году компания «Торговля и промышленность» инициировала и организовала проведение в Тель-Авиве «Ярмарки Эрец Исраэль и Ближнего Востока». В Ярмарке 1929 года уже участвовали представители из-за рубежа.
В апреле 1929 года мандатные власти дали организаторам Ярмарки разрешение («Диплом») на использование специальной аппаратуры для звукоусиления объявлений и информации (на иврите, арабском и английском языках – официальных языках подмандатной Палестины) – «мегафон» – на территории ярмарки. В те годы павильоны «Ярмарки» размещались в квартале Неве Шаанан вблизи старой центральной автостанции Тель-Авива.
В 1931 году Институт радио и электроники прекратил существование, но его дело продолжила компания «Галим», также ассоциированная с «Хеврат ха-овдим».
Новый перспективный этап движения к радиовещанию в ишуве начался в апреле 1932 года, когда организаторы «Первой международной ярмарки Востока» при поддержке мэра города Меира Дизенгофа получили у мандатных властей лицензию на создание радиовещательной станции на территории Ярмарки.
Главным действующим лицом проекта стал Мендель Абрамович – сотрудник Института радио, импортер электроники, создатель «передающей станции», которая должна была работать на Ярмарке с 7 апреля по 11 мая. Среди прочего он так определял свою задачу: «Чтобы в один из дней евреи в России смогли услышать непосредственно из Эрец Исраэль правду, не искаженную советскими газетами».
Мандатные чиновники в Палестине увидели в перспективе и экономическую выгоду – в ишуве начнут закупать радиоприемники британского производства. Разрешение на организацию радиовещания получила та же компания «Торговля и промышленность», которая проводила «Ярмарки Востока».
Впервые радиовещание на «Ярмарке», которое достигало многих районов вокруг Тель-Авива, началось в апреле 1932 года со слов в эфире: «Здесь радиостанция Ярмарки Востока из Тель-Авива». В специально построенном для работы деревянном павильоне размещались аппаратура и диктор, который предоставлял микрофон приглашенным гостям, обычно это были деятели культуры. Первым диктором стал выпускник гимназии «Герцлия» Г. Обсталос, который мог передавать информацию на трех языках Палестины.
Ежевечерние трехчасовые передачи включали новости, музыку с граммофонных пластинок и интервью с известными посетителями Ярмарки.
Вот, например, программа вещания на вечер 10 апреля 1932 года:
17:30 – Выступление ансамбля под упр. Ч. Компанейца.
18:00 – Метеорология – лекция д-ра А. Баруха.
19:00 – Лекция д-ра Б. Мосинзона о языке иврит.
В передачах также рассказывали о соревнованиях 1-й Маккабиады, которая началась 28 марта.
Очевидцы говорили, что видели слезы радости в глазах первого ректора Еврейского университета в Иерусалиме д-ра Иегуды Лейб Магнеса, когда он услышал радиовещание на иврите… Хаим Нахман Бялик, приглашенный произнести приветствие, непривычно растерялся перед микрофоном и пробормотал на идише: «Пойди, поговори со стеной…»[1]
По радио на «Ярмарке Востока» также выступали руководители и владельцы различных торговых и промышленных компаний, артисты театров «Габима», «Ха-Огэль» и «Матъате». В один из дней по радио выступил Давид Бен-Гурион, а поэт Авигдор Амеири хриплым голосом исполнил свою ставшую позднее широко известной песню «На вершине горы Скопус».
Фактический директор маленькой радиостанции Мендель Абрамович был верующим человеком, поэтому регулярно передавались также произведения хазанута в исполнении Йоселе Розенблата, Гершона Сироты и Зевулуна Кабартина.
Положительные письма-отклики на работу радиостанции приходили из многих кибуцев и мошавот, но были и случаи критики. В частности, за ошибки в языке иврит выступавших, а также не всем нравился репертуар передач. Так, во время исполнения хазанута в студию ворвался известный писатель, который гневно заявил: «Я приехал в Эрец Исраэль не затем, чтобы слушать галутные напевы!»
Гулявшая по территории Ярмарки публика не стеснялась высказывать свои суждения и замечания в открытое окно радиостанции, и все это через включенный микрофон часто попадало в прямой эфир. Первое устойчивое радиовещание в Палестине велось в течение всех трех недель работы Ярмарки. Последний радиосеанс завершился исполнением «А-Тиквы».
В последний день работы Ярмарки ее посетил секретарь мандатного управления в Палестине, и Абрамович обратился к нему с ходатайством о разрешении на продолжение работы радиостанции. Спустя год – после продолжительных размышлений и консультаций с Лондоном – мандатные власти дали такое разрешение.
Абрамович, получив разрешение, переместил оборудование в свой магазин (улица Алленби, 23) и изменил название радиостанции на «Радио Тель-Авив». Он усилил мощность радиопередатчика и начал вести сеансы два часа днем и три часа вечером.
Интересно, что из-за небольшой мощности передатчика и соответственно не всегда устойчивого исходящего радиосигнала Сохнут предложил Абрамовичу оказать материальную помощь, но он отказался, так как опасался «политического влияния» на содержание передач. В свою очередь Бен-Гурион, начавший в 30-е годы кампанию по добровольно-принудительной гебраизации «галутных» имен и фамилий государственных и общественных деятелей, попросил М. Абрамовича «актуализировать» имя и фамилию. Так появился Менахем Авив.
В марте 1935 года Абрамович получил распоряжение прекратить работу радиостанции, поскольку частота 977 килогерц, на которой велось вещание, не была утверждена Международной комиссией радиовещания (Швейцария). Мандатные власти также заявили, что работа «Радио Тель-Авив» негативно сказывается на радиосвязи в районе британского аэродрома в Рамле.
Внимательным наблюдателям за развитием событий было ясно, что технические проблемы от радиостанции Абрамовича были только предлогом для ее закрытия – по некоторым признакам было видно, что мандатные власти готовились запустить свое вещание в палестинском ишуве.
В октябре 1935 года Абрамович поднялся на крышу своего здания и демонтировал радиоантенну… Журналист Иегошуа Мешулах с грустью писал тогда: «Так завершилась история пионерского проекта еврейского радиовещания в Эрец Исраэль, задуманного и осуществленного с целью распространения идей на волнах радио».
[1] Вероятно, аллюзия на известное высказывание из первой Книги царей: «Поговори с деревьями и с камнями» (5, 13).