ИЕРУСАЛИМСКИЙ ДНЕВНИК
из последних записей
В распахнутом душевном разговоре
я скрытен в биографии своей:
в моих воспоминаний коридоре
есть много заколоченных дверей.
*
Я вкусно ем любой обед,
курить и пить я сроду призван,
а что на пользу, что во вред –
уже забота организма.
*
Я старый усыхающий еврей,
и горько мне от общего бесстыдства:
к интимной анатомии моей
никто не проявляет любопытства.
*
Живя во время беспокойное
над суетой пустопорожней,
люблю я чтение запойное,
и нет наркотика надёжней.
*
Выдумка, талант и мастерство,
ярая азартность молодая –
в редкое живое существо
вместе попадают, совпадая.
*
Когда порой стишок пишу,
подобно прочим графоманам
я вижу в мареве туманном,
что путь в бессмертие вершу.
*
Стабильно в этой жизни зыбкой
текут печалящие годы;
блаженны, кто встречал улыбкой
любые новые невзгоды.
*
В застольной пьяной болтовне
отменно знал я толк,
но после скучно стало мне,
и я замолк.
*
Мои года хоть и богатство,
и волноваться ни к чему,
но окружающее блядство
вредит покою моему.
*
Хмельной в себя залил я много влаги,
свой дух вознаграждая за труды,
но бедной терпеливице бумаге
досталось ещё более воды.
*
Во время странствий и разлук
при полной внешней безмятежности
слышней сердечный тонкий звук
любви, участия и нежности.
*
Прожив на свете срок большой,
пришёл я к жизненному устью
с беспечной русскою душой
и коренной еврейской грустью.
*
Старюсь я в неге и холе,
грешная лень моя барственна,
память о долгой неволе
тоже во мне благодарственна.
*
На грани сна и пробуждения
царит в нас лёгкая растерянность –
тень от живого сновидения,
которое уже рассеялось.
*
В душе моей давно уже зима,
повсюду снег лежит разнообразно,
и сани прихотливого ума
в сугробах этих вязнут непролазно.
*
С подлым веком лихое соседство
я легко почитаю судьбой,
а от горечи возраста средство
я во фляге таскаю с собой.
*
Читать ничего не хотелось,
писать и совсем не моглось,
а думать – роскошная смелость,
её у меня не нашлось.
*
Когда в гипотезах рабочих
томятся следственные власти,
вина евреев легче прочих
ложится в корень всех несчастий.
*
Бывают в жизни жуткие часы,
когда внутри всё пусто и недужно,
и клонятся душевные весы
к тому, что продолжать уже не нужно.
*
Конечно же – судьба, фортуна, рок
над нашими делами полновластны,
однако в каждой жизни есть порог –
и дальше их усилия напрасны.
*
Всё, что знаю, уже старо,
всё былое ушло, как дым,
острым было моё перо,
а теперь я пишу тупым.
*
Цветы ещё многажды зацветут,
заметно станет чище мироздание,
и где-нибудь совсем уже не тут
назначится нам новое свидание.
*
К чему тревожить Божью высь,
моля, чтоб наглый сгинул бес?
Ему сказал я: «Отъебись!»,
и он исчез.
*
Остаток лет пустив на доживание
и каждый год ещё старея на год,
одно теперь я пестую желание:
уйти, не причиняя близким тягот.
*
Мне сон дурной приснился этой ночью –
о некоем волшебном хулиганстве:
я занят был любовью, но не кончил –
подружка вдруг растаяла в пространстве.
*
В избытке все века многострадальны,
мы дети изнурительных исходов,
успехи наши ярки и скандальны,
поскольку будят зависть у народов.
*
Незыблемы законы естества:
когда лежит на совести короста
из вечного вранья и воровства,
всё прочее к ней липнет очень просто.
*
В Москве сперва гулял я неприметно,
потом дела приятней обернулись:
прохожие кивали мне приветно,
и даже две собаки улыбнулись.
*
Страна сама собой горда –
огромная и разная,
а позади её горба
висит котомка грязная.
*
В обаянии каждого вечера
полюбил я гастроли недаром,
и с цветов моего красноречия
собирал я пыльцу гонораром.
*
В судьбе такие были полосы,
когда кренился хлипкий плот,
я самого себя за волосы
тащил из жизненных болот.
*
Японских традиций мудрёней,
затейливей секса французского,
тюремного мата ядрёней
загадка терпения русского.
*
Не став ни прозорливей, ни умней,
о людях я подвержен беспокойству:
не зря мы так похожи на свиней
по внутреннему органов устройству.
*
Перспективы возникают очень ясные,
и уютно всем живётся в их преддверии:
инвалиды, старики и несогласные
будут вовсе не нужны большой империи.
*
К торжественным гимнам и маршам
почтения нет ни на грош:
военным становится фаршем
и гибнет под них молодёжь.
*
Пусть потомки из текстовой пыли
восстановят былое, что было:
как евреи Россию любили,
как евреев она не любила.
*
Когда страну объял заметный мрак,
и лучшего уже никто не ждёт,
то это совершил не внешний враг,
а собственный повсюдный идиот.
*
Весьма земной исток у суеты.
Ещё я столь же полон убеждения,
что в нас тоска от вида красоты –
небесного она происхождения.
*
Есть у судьбы забавный завиток,
его увидеть странно и занятно –
когда уже увянувший цветок
вдруг начинает пахнуть ароматно.
*
С отменными друзьями-златоустами,
душой соприкасаясь и плечом,
годами говорили мы без устали
о чём придётся, чаще – ни о чём.
*
Те, кто заботился об истине
с мечтами, время превозмогшими,
потом годами ждут амнистии
и возвращаются умолкшими.
*
Промчалось бесконечно много дней,
и понял я, потрёпан разной бурей,
что я не стал нисколечко умней,
но сделался я опытней и хмурей.
*
Мной по свету немало пройдено,
и проезжено, и проплыто,
и мила мне былая родина,
и старуха возле корыта.
*
Ни словом, ни жестом, ни мимикой –
а силы в себе я найду –
не выдам я близким, что клиникой
уже обречён на беду.
*
Не знающий ни зависти, ни злобы,
я стойко это качество храню;
от них происходящие микробы
съедают организмы на корню.
*
А старость – время очень тусклое,
и странно мне живётся в нём:
окно наружу стало узкое
и всё мутнее день за днём.
*
Уже давно мне стало ясно,
что нам как дар она дана,
что жизнь мучительно прекрасна
при всём обилии гавна.
*
А в личные музеи с неких пор
я не хожу: хозяина там нет,
судьбы уже свершился приговор,
а на хер мне остывший кабинет.
*
На внешность – жуткий образина,
однако же везёт мерзавцам:
он так умён невыразимо,
что дамам кажется красавцем.
*
Я скептик, циник, пессимист,
ещё охальник я в придачу,
почти опавший жёлтый лист…
Но я смотрю кино и плачу.
*
Мои стишки душе не надоели,
я не ищу в них яркой необычности,
поскольку я пишу на самом деле
о мыслях небольшой, но всё же личности.
*
Дряхление меня не поломало,
я к жизни сохраняю обожание,
и формой изменился очень мало,
но сильно оскудело содержание.
*
Исчезает моё поколение,
кому годы в России достались;
позже правнук придёт в изумление
от того, что мы живы остались.
*
Когда оглянешь весь свой путь
с его конца печального,
то камень хочется швырнуть
в кого-нибудь случайного.
*
Я заметил свойство личное
у идущих напрямик:
совесть есть, но эластичная
и забывчивая вмиг.
*
Пускай меня сразит небесный гром,
если мои лукавы оправдания,
но двигало весь век моим пером
единственное чувство – сострадания.
*
Для холуя весьма типична
потуга слыть интеллигентом,
хотя смешно и непрактично
сучить ногами под клиентом.
*
Ко всему на свете толерантен,
я боюсь обид и перебранки,
с дамами к тому же я галантен,
только привередливы засранки.
*
Когда смех колышет зрителей моих,
то колеблются недвижимые своды:
щекотание извилин мозговых
вызывает ощущение свободы.
*
Смотрю на всё вокруг я со спокойствием,
пристойным для души на склоне дней,
о зле пишу с большим я удовольствием,
поскольку мне сейчас оно видней