Просто прагматизм
– Как заиметь состояние?
– Обязательно нужен капитал. Хотя бы небольшой, стартовый.
– А как заиметь стартовый капитал?
– Обязательно нужен пистолет. Хотя бы небольшой, стартовый.
Анекдот
Маршрутка повернула с Левински на параллельную улицу и, проехав метров двести, остановилась на светофоре перекрёстка Менахем Бегин. Он с улыбкой наблюдал за тем, по чём он уже успел соскучиться: предшабатняя суета на Алленби, младенец, вдруг заоравший на руках у эритрейской мамаши большого семейства из шести человек, занимающих четыре места в машине, очень быстро, почти в один момент, закрывающиеся магазины.
– Останови мне на углу Иегуда Алеви, – крикнул водителю, и не спеша начал пробираться к входной двери маршрутки. Выйдя и немного потянувшись, он опять с удовольствием осмотрел окружающий пейзаж: «Это у вас “унылая пора”, а израильская осень, наверное, самое весёлое время года: сильные дожди ещё не начались, августовский зной уже спадает, погода, чаще всего, великолепная, людей на улицах становится больше и гуляют они чаще».
Он свернул налево и через минуту потянул на себя входную дверь киоска.
– А вот и Лёша. Что-то тебя на прошлой неделе не было, – приветствовал его хозяин, крепко сбитый, коренастый, невысокий, русоволосый мужик лет сорока.
– Да, в Таиланде отдыхал.
– Понравилось?
– А там может не понравиться?
– Нет, не может. Я на Песах туда поеду, – сказал продавец и, не спрашивая, протянул ему пакет с бутылкой «Финляндии». – Ну, вот и ещё год прошёл, – добавил он, получив деньги и, не пересчитывая, положил в карман, – время летит.
– Давай, через неделю увидимся, – ответил Лёша. Выйдя из магазина, он пересёк улицу и потянул на себя коричневую, уже начинающую ржаветь дверь подъезда. Лестницы были высокие, сильно обшарпанные. Когда он поднялся на пять пролётов, перед его глазами предстало граффити: рожица с глазом на лбу, а над ней надпись на иврите: Шапиро. Художник, наверное, хотел сделать физиономию злой, но она ничего, кроме улыбки, не вызывала.
Поднявшись ещё на один пролёт, он нажал на сильно поистёршуюся кнопку звонка. Дверь открыл высокий, полностью облысевший человек, одетый в голубые шорты с жёлтою окантовкой снизу и майку им в тон. На груди украинский трезубец, а широкий живот обрамляла жёлтая надпись: «Жидобандеровец».
– Ну сколько тебя можно ждать! Давай, проходи.
– Юра, да ты уже тут знаменитость, тебе картины посвящают!
– Конфликт с соседями вышел. Да ладно, не те это люди, чтобы о них разговаривать. Давай быстрее.
Сразу из прихожей они прошли на небольшую кухню. Под высоченным осыпающимся потолком располагались два ряда стеллажей с книгами.
Лёша сразу протянул собеседнику бутылку.
– Вот, правильно, – улыбнулся Шапиро, – по-всегдашнему.
Алексей взглянул на стол: его всегда изумляла способность друга из ничего, без серьёзных финансовых затрат, организовать великолепную закуску.
– Ну, как там Таиланд, стоит?
– И Таиланд стоит, и в Таиланде стоит. Всё в порядке.
– Вот так всегда, придёт и всё опошлит. Рад тебя видеть! Как отдохнул?
– Скажу тебе честно: офигительно.
– Заметь, – на широком, начинающем стареть лице появилась какая-то почти детская улыбка, – я не спрашиваю, чем ты там занимался!
– Да что я там мог делать? Слушал лекции о духовном, высоконравственном и добродетельном поведении.
– Да-да, хочется подчеркнуть именно – добродетельном!
Он сел за стол. – Ну что, будешь? – спросил он, наливая себе «Финляндии». – Ты же сегодня без мотоцикла?
– Ну конечно, когда я иду на наши посиделки, всегда оставляю его дома, чтобы чувствовать себя свободнее, ментов не шугаться. Ты же знаешь. Налей чуть-чуть.
– Ну, тогда вздрогнули! – Юра поднял налитую до краёв рюмку водки. – Давай за нас, за наши посиделки.
– Знаешь, – сказал Шапиро, насаживая на вилку фаршированное яйцо, – у меня на досуге возникла одна мысль. Ведь у нас же не просто пьянка или курение анаши. Да, здесь всё это, конечно же, происходит, но вместе с тем мы как нормальные евреи накануне субботы обсуждаем Писание. Но ты же меня знаешь, я люблю детективы.
– Люблю детективы, – засмеялся Лёша, поглощая грибной салат. – Да ты просто помешан на них!
– Ну, сразу помешан, – парировал Шапиро, накладывая себе винегрет, – просто это моя страсть. Так вот, мысль такая: а почему бы не поискать детективную составляющую в Святом Писании, ведь там описана куча преступлений. Скажем так: поговорим о криминальных загадках Святого Писания.
– А что, классная мысль.
– Кстати, ты не помнишь, какая глава сегодня? – продолжил Шапиро, ставя рюмку на стол, с чуть лукавой усмешкой.
– «Лех-Леха», – ответил Лёша.
– А ты мог бы мне назвать предмет обсуждения данной главы? – спросил Шапиро, невзначай положив руку на рот, не давая собеседнику видеть его реакцию на фразу.
– Ну…
– Так вот, – продолжил Шапиро, воспользовавшись паузой. – Вопросы «Кто виноват?», «Что делать?» и «Что делать с тем, кто виноват?» занимают сегодня умы куда меньше, нежели банальное «Как быстро разбогатеть?». Один из первых сюжетов, обсуждаемых в главе «Лех Леха», – накопление первичного капитала. Ну и как ты думаешь, как отвечает «Вечная книга» на один из самых актуальных вопросов современности: возможно ли честное накопление первичного капитала?
– Думаю, что отрицательно, невозможно. В тексте этой главы описана обычная афера или «кидалово», проще говоря – мошенничество. Не принимая во внимания времена и нравы, мы читаем следующее: Аврам с Сарай идут из Кнаана в Египет. По дороге, понимая, что Сарай женщина привлекательная и Всевышний поможет им, супруги договариваются притвориться братом и сестрой, чтобы праотец смог продать свою жену в богатый дом. План исполняется наилучшим образом: фараон берёт Сарай в жёны, но не может к ней притронуться, поскольку Творец ниспослал кару на его дом: «И поразил Господь фараона и дом его большими язвами за Сарай, жену Аврама (12:18)».
– Ну а дальше, – продолжил он, пережевав бутерброд с паштетом, – понимая, что причина бед – Сарай, фараон возвращает её Авраму, в качестве компенсации одарив его деньгами, золотом, рабами, наложницами, ослами и верблюдами. Получив обратно жену, и в придачу к ней большие богатства, праотец желает фараону выздоровления и отбывает восвояси.
– То есть, – продолжил он, закуривая, – говоря современным языком, Аврам и Сарай попросту «развели» фараона. Так ведь?
– Нет, не так! – Шапиро поднял блюдо с салатом и положил немного себе в тарелку. – Мошенничество подразумевает наличие злого умысла. А был ли он у праотца и его жены? Не было! Давай взглянем на вещи, учитывая контекст событий. Всевышний говорит Авраму, что тот должен создать новый народ, и приводит его с женой в Кнаан. И с чем же они там сталкиваются? Голод, отсутствие еды, и главное, как нам становится известно из разговора Аврама с Сарай, нет возможности уповать на чудо. То есть, Творец дает понять первому еврею, что здесь они попросту умрут от голода. Что делать в данной ситуации? Надо идти. А куда? На тот момент самой богатой страной в регионе был Египет, значит, им туда дорога. Будучи прагматичным человеком, Аврам отлично понимал, что шансов на выживание у них практически нет. Они ведь чужаки, а морали того времени не противоречило убийство супруга замужней красавицы и превращение её в наложницу.
– Если же красивая пришелица оказывалась не замужем, – продолжил он, положив на тарелку обглоданную куриную ножку, – у неё были хорошие шансы попасть в богатый дом, стать женой хозяина, а семья за неё получит выкуп. Из двух зол выбирают меньшее, поэтому супруги назвались братом и сестрой. Всё, что руководит действиями Аврама, – это элементарное желание выжить и никакого злого умысла.
Он надел очки и приблизил книгу к глазам:
– «Скажи же, что ты мне сестра… чтобы душа моя жива была, благодаря тебе», просит он жену.
– Ну что, ещё по одной? – спросил Шапиро, поднимая бутылку.
– Мне чуть-чуть.
– За то, чтобы следующая неделя была не хуже предыдущей.
– Амен.
– Так вот, – продолжил он, поставив рюмку на стол, – разумеется, люди фараона обратили на Сарай внимание, и да, Аврам обогатился. Ожидали ли праотец и его жена такого развития событий? Из текста следует, что, вероятнее всего, нет. В Писании нигде нет ни малейшего намёка на то, что праотец заранее знал, что Всевышний оставит ему Сарай и не даст другому мужчине к ней прикоснуться.
– Всё бы хорошо, – ответил Алексей, беря бутылку «Сан Пелегрино» и наливая в стакан, – но ведь в следующей главе, «Вайера», они провернули с царём Грара такой же трюк: назвались братом и сестрой, Сарай понравилась Авимелеху, он взял её во дворец, но Всевышний поразил правителя недугом и объяснил, что единственный способ сохранить здоровье и жизнь царя – это вернуть Авраму жену и уговорить его помолиться за Авимелеха. Ведь это же классическое мошенничество!
– Согласен, – Шапиро зажёг сигарету. – Совершённое парой полностью совпадает с определением мошенничества.
Он подошёл к книжному шкафу, извлёк оттуда фолиант с надписью «Толковый словарь». Немного покопавшись и найдя нужную страницу, продолжил:
– Итак, читаем. «Мошенничество – хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путём обмана или злоупотребления доверием. …При этом под обманом понимается как сознательное искажение истины (активный обман), так и умолчание об истине (пассивный обман)». Но ведь дело в том, – он взял с блюда бутерброд с красной рыбой, – что определение это современное, а в те времена, как следует из Писания, это было обычным делом. Если ты помнишь, несколько позже сын Аврама, Ицхак, и его жена тоже назвались людям Авимелеха братом и сестрой. Даже в Торе определение мошенничества как тяжкого греха появляется намного позже – в Пятой книге, в главе «Ки Теце», а в те времена это было в порядке вещей, поскольку ни фараон, ни царь, не посчитали себя оскорблёнными. Позже Авимелех даже специально придёт к Аврааму для заключения дружественного союза.
– То есть, – продолжил он, расправившись с бутербродом и вытерев рот салфеткой, – поступки праотца и его жены просто позволили им обогатиться, дали им стартовый капитал для построения совершенно другого общества, с более правильной правовой культурой и, значит, более правильной экономикой, но не нанесли никакого ущерба авторитету праотца, о котором он очень заботился. Та же глава даёт нам замечательный пример того, что алчность не застит ему глаза, что не богатство руководило Аврамом, и ради денег он готов отнюдь не на всё. Когда спасённый им царь Содома (спасая племянника, Аврам вынужден был спасти и его) предлагает ему, – Шапиро опять поднёс к глазам лежащую рядом книгу, – «души отдай мне, а имущество возьми себе (14:21)», праотец отвечает ему: «Я не возьму у тебя ни шнурка, ни даже верёвочки, чтобы не мог ты сказать, что обогатил Аврама (14:23)». То есть, он прекрасно понимает, что должен заботиться о своей репутации и, если хочет, чтобы люди пошли за ним, не должен брать у царя Содома абсолютно ничего. И не берёт! Значит, по нормам своего времени Аврам и Сарай не сделали ничего предосудительного. А нет преступления, нет и наказания.
Он поднял бутылку и разлил «Финляндию» по рюмкам:
– Давай, за народ Книги, ну и, конечно же, за нас, лучших его представителей!