А КТО МНЕ ЕЩЕ РАЗРЕШИТ
Разрешаю себе не любить , и любить- разрешаю,
Разрешаю смотреть в потолок и стихи сочинять,
Потому, что все время, что есть, что поет, что летает,
Только мною зовется,и мне за него отвечать.
Его можно погладить по шерстке рукою,
Его можно воздушным шаром запустить,
Его можно карманным щенком за собою,
Или без поводка погулять отпустить.
Оно может колючкою, может резиной,
Оно может цветным леденцом у щеки,
Может ночью любви- бесконечной и длинной,
Может ночью разлуки у Леты реки.
Разрешаю себе облаков бесконечность,
Разрешаю на шее жемчужную нить,
Разрешаю себе всю любовь и всю вечность,
Разрешаю… а кто еще мне разрешит.
Дни в строчку
Не получаются дни в строчку-
ропщут,
Отчаиваются, надеясь на лучшее,
Лето впереди душное мучает,
Надежды рушатся.
Строишь их заново, тянешься планами,
Ногами- руками по воздуху- плавно ли,
Плаваешь в неизвестности, ждешь веточку-весточку,
На душе ветрено,
Верно лишь — от понедельника до пятницы
Паяцем, пряльщицей,
В танце ли, тоненькой травкою тянешься,
горькою ль, сладкою.
Дни в строчку не получаются…случаются.
Не отчаиваюсь, кланяюсь им, угощаю чаем,
Когда встречаю-радуюсь, прикладываю к ранам…
Разным.
День сурка
День сурка, среда, цветет крапива,
Воздух чист и тихи дни и ночи,
Тишина заполнила полмира,
Обменяв все сроки на бессрочность.
Утро начинается лениво,
Не спешит никто, одно лишь дело —
За беспечным гамом воробьиным
Медленно следить все дни недели.
Не весна, а странности мгновенье –
Ведь согласны маки и акация,
Несмотря на предостережение,
Нас своею кожею касаться.
Между нами — нити интернета,
Что-то вяжем, что-то шьем и кроим.
Как обычно, как привычно это…
Только так — без боли и без горя.
Только верить и ждать
Пропусти на ту сторону жизни, где плен
Растворится, спадет с арестованных стен,
Где салон ли, гостиная место для встреч,
Где в любое мгновение можно прилечь,
Под рукою бананы, под рукою пирог-
Время мягкой подушкою у твоих ног
Беззастенчиво пялится прямо в глаза,
Словно важное что-то нам хочет сказать.
Все шкафы перечищены, все на местах,
Можно книги, листы интернета листать,
Можно листья на дереве, что у окна,
Можно числа, неважно какие — весна…
Не достать, не вдохнуть, не обнять, не принять —
Только верить и ждать…только верить и ждать.
К корономатери
Апрель так пахнет молоком —
Похоже, козьим,
А нам бы солнечный глоток
Пошел на пользу.
Мы б стали лучше и добрей,
Наверно, сразу.
Перчатки, маски, алко-джель
Послали б разом,
Они пошли б себе толпой
Густой, на выброс
И потащили за собой
Короновирус.
Пусть упирается, скрипит,
Не спит и стонет,
Не христианин, не семит —
Хрен кто в короне.
А нам бы платья, каблуки…
Да все, что было.
Да, пусть рыдает от тоски
Коронобыло.
Его мы нашей красотой
Столкнем с кровати —
Пусть убирается домой
К корономатери.
Обычное счастье
Оказывается, говорить на одном языке — это радость,
А что раньше?
Разговор на птичьем, волчьем, ослином,
Одеваешься в шляпу, рубашку в линиях,
Подбираешь помаду под цвет собеседника,
Тела, вроде соседние,
Глаза сведены в одну фразу —
Понимаешь не сразу —
Разные – от пожимания плеч до поворота,
Рот в улыбке, а тебе робко,
Зябко, дождливо, по спине ветер-
Что- то случилось на этом белом свете.
Что-то вяжет, жжет, сжимает горло,
Камнем на тебе с горы гордо,
Выползаешь из под завалов слов,
Мыслей лишних,
Пение соловья вдруг громко слышишь,
Видишь теплый день- свирель сердца,
Радость начинает в тебе петься,
Прыгать с ветки на ветку души, слышать,
Плыть облаками цветущими вишней,
Узнавать каждое слово лишнее.
И говорить, не деля себя на части —
Честно, учащимся и участником
С человеком своей масти…
Это, наверное, и есть настоящее счастье.
Черный свет
Слишком нежно и слишком мило — чуть
Соли, немного мыла — муть
Грязной воды в стакане и — слов мешок.
Время такое — с нами играет в шок.
Слишком бережно, слишком хрупко — стон и бред,
Все, что запах имеет трупный и запах бед,
Беззастенчиво и без правил — прах в чести
Все- смеется и правит балом- не вычистить.
Руки в грязи и руки в краске — пусть
Мыть и мыть их, и мыть покамест — суть
Еле слышно, смешно, не смело — свет
Включит и станет белым весь белый Свет.
Пахнет розой и пахнет медом
И так сильна
Радость…
И так ничтожна
Твоя война.
Дурдом отдыхает
Медленный день, время стекает построчно,
Срочности нет, ласточки в небе красиво-
Кто-то мне скажет, авторитетно и точно,
Что происходит с этим свихнувшимся миром?
Где рулевой, ползает где он печально,
Где воевода, спрятал куда эполеты,
Где этот лох, из Ухани, чихнувший случайно
Так, что теперь утирается дружно планета?
Ноев ковчег, и каждой твари по паре,
Паре в перчатках, маске, не ближе, чем в метр,
Кто-то в ответе за эту игру на гитаре
На две струны, и за ноту фальшивую эту?
В баню я не пойду, баню легким движенье забаню,
Пусть любовь к интернету вовеки меня не оставит —
За окном вдохновенной походкой и лисы и лани,
Как в онлайне пасутся… дурдом отдыхает.
Кундалини
Мы шли по чакрам, как по нотам,
Мы так настроено звучали
Паденьем между и полетом —
Отличия не замечая.
Мы лезли в гору за удачей,
И, напрягая наши души,
Платили щедро мы, и сдачу
Всю отдавали нищим духом.
Мы шли без компаса так смело,
Что Кундалини вверх змеею
Свое раскручивала тело,
Нас поднимая над землею.
Все раздавали без остатка,
И чакра юности летела,
Минуя все узлы и складки,
И опускалась в наше тело.
Но незаметно наши души,
И незаметно наши чакры
Фальшивить стали так, что душно
Нам бесконечными ночами.
Мы не заметили, как в минус
Уходят мысли о победе,
Мы не заметили, как мимо
Года летят — кто в был, кто в не был.
И чакры чистыми ручьями
Уж не текут — темны и грубы,
И юность алыми устами
Нас не целует страстно в губы.
Оставь надежду приходящий,
А без надежды, как без света,
И мы на поезд уходящий
Спешим запрыгнуть без билета.
Чтобы на станции покоя,
Случайно встретив Кундалини,
Спросить — Скажи, ты помнишь кто я?
В ответ услышав свое имя.