ВСТРЕЧА
Ей было лет семнадцать. Август, официантка Линди ушла в загул, Пэм помогает в дядином кафе на набережной и со страхом и восхищением думает о взрослой красивой жизни, которую ведет Линди — смешливая, с тонкими смуглыми запястьями. Потом Линди умерла от передоза, и к тому времени смотреть на нее можно было уже только со страхом. Но до этого было еще четыре года, а пока дул бриз, хлопали тенты, и Пэм носилась с подносом, разнося пиво, колу, чипсы и жареную рыбу. Подвернув юбку в поясе, чтоб была покороче, пламенела щеками, воображая, что взгляды всех мужчин прикованы к ее коленкам. Люди приходили и уходили, дети оставляли на столах лужицы мороженного, взрослые — кучки летучего пепла и окурки в помаде.
Под вечер за столиком у балюстрады сели трое парней. Двое пихались, орали, тянули пиво и заливисто ржали, но Сэнди — вот как его зовут, Сэнди! — заказал фанту и, наливая, вот так же постучал — дзынь-дзынь! — о край стакана. Пэм услышала звон колоколов и, под шипение оранжевых пузырьков, влюбилась.
Как же поредели его волосы… А были густыми, волнистыми. Золотыми.
Вечером убежали на танцы, туда, где в раковине летнего театра на площади у мэрии играл оркестр. Топтались, тесно обнявшись, пили пиво и целовались, и такого счастья и гордости еще не было в жизни Пэм.
— Так как дела, Сэнди?
— Да нормально, в общем. Своя мастерская. Развелся год назад. Дети?.. Нет, не вышло, ну и к лучшему. А у тебя вот, гляжу, ребенок — кто, мальчик? А муж чем занимается?
— Муж объелся груш. Нет мужа… и не хочу, насмотрелась на мужиков… — Сэнди отвел глаза, и Пэм с наслаждением протянула паузу. — Да ладно тебе, бабы не лучше. Но часики-то тикают, вот и решилась. Тяжело, конечно, с деньгами, но мама помогает. Тоже рада: папа умер, сестра уехала, зато внук есть.
Поговорили о том, что все дорожает, что раньше в городе было веселее, а теперь-то все разъехались. Беседа шла принужденно, спотыкаясь о невысказанное.
Удивительно, что Пэм не изменилась, думал Сэнди. Повзрослела, конечно, но лицо такое же круглое. Тени под глазами. Пухленькая, маленькая и пушистая, как спелый августовский персик. Да, был август, хлопал полосатый тент над террасой кафе. Дже и Джо выделывались вовсю, но Пэм глядела только на него. Карими восторженными глазами. Он чувствовал себя взрослым, крутым и… как это?.. зажигательным. Дурацкое слово. Как золотой мальчик из американского мюзикла, вот как. Станцует, споет, прыгнет в роскошный «мустанг» — и только ветер в волосах. И Пэм на переднем сиденье. Или Дол? Повел он себя тогда по-честному — ничего такого, хотя мог бы… мог бы. Сэнди сглотнул. А вот потом получилось плохо…
Не стану спрашивать, почему он так со мной тогда, думала Пэм.
………………………………………………………………………………………………
………………………………………………………………………………………………..