ИЗРАИЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА НА ИВРИТЕ СЕГОДНЯ
В октябре 2021 года исполняется 75 лет Натану Захави — известному израильскому сценаристу, кинопродюсеру, радиожурналисту, автору сборника острых документально-литературных рассказов о «героях» тель-авивского дна «На краю сточной канавы». Натан Захави — лауреат журналистской премии им. Н. Соколова. Этот расказ на русском языке публикуется впервые.
Ошибка Леви-«Шляпы»
В один из вечеров 1965 года в кафе «Цина», там, где улица Райнеса выходит на площать Цины Дизенгоф, сидели четыре типа, хорошо известные следователям Управления полиции по Центральному округу, и весьма нелестно обсуждали ещё одного, того, кто, по их мнению, заложил их легавым. «Стукач», «сука», «пидор» — так они полагали о нём.
Удостоился этих эпитетов небезызвестный в Тель-Авиве мелкий махер с погонялом Леви-«Шляпа». Рассказывают, что он родился лысым, и на черепе у него никогда не было ни волоска. С трёх лет он постояно носил что-то на голове, и нет человека, который мог бы поклясться, что видел её непокрытой.
За несколько минут до упомянутой беседы Леви-«Шляпа» был зверски избит этой четвёркой на заднем дворе здания, в котором расположено кафе. Когда он уже почти терял сознание, Мордо-«Брадобрей» вытащил из заднего кармана своих брюк опасную бритву и полоснул по правой щеке Леви-«Шляпы», а потом плюнул на него. Парни оставили стукача истекать кровью, а сами вышли с заднего двора и уселись за столиком кафе.
Леви-«Шляпу» доставили в отделение срочного ремонта больницы Ихилова, где им занялся доктор Борис Коган по кличке «Портной». Он уже не один год зашивал физиономии таких типов, кому братва делала «кусу»[1], помечая этим клеймом стукача. Однако не успел «Портной» превратить «кусу» в «молнию», стягивая стежками разошедшиеся края пореза, как «Шляпа» совершил трагическую ошибку.
Лёжа на столе для экстренного ремонта, — «Портной» стоит возле него с ножницами в руке и готовит перевязочный материал, — Леви-«Шляпа» запустил руку в задний карман брюк лепилы, желая дёрнуть у него лопатник. Борис почувствовал, как опытная рука пытается деликатно освободить его от бумажника, и инстинктивно ударил по ней… Острые хирургические ножницы глубоко вошли в руку Леви, который разразился такими воплями, криками боли и руганью на самых высоких тонах, что все присутствующие в приёмном покое вскочили на ноги.
«Портной» и сам перепугался случившегося и начал торопливо извиняться, но Леви-«Шляпа» — вот уж настоящий сукин сын – заявил, что если доктор сейчас же не положит ему на лапу «штуку»[2], он подаст на него жалобу руководству больницы и в полицию – за нанесение травмы при отягчающих обстоятельствах. Испуганный эскулап продолжал извиняться, он даже заплакал, но Леви тем временем поднял цену нанесённого ему физического ущерба до 1500 лир.
И слёзы, и крики прекратились лишь тогда, когда на место событий прибыли вызванные кем-то полицейские, которые приступили к сбору свидетельских показаний. Доктор Коган извлёк ножницы из окровавленной руки Леви-«Шляпы» и принялся зашивать рану неудачливого карманника, который не прекращал поносить бедного медика. Залатав руку Леви, «Портной» покинул помещение приёмного покоя и обратился к его заведующему с просьбой найти ему замену, поскольку в силу произошедшего он не может сейчас находиться на рабочем месте.
Собрав показания свидетелей происшествия, стражи порядка надели на Леви-«Шляпу» браслеты и извлекли его из кровати. Ему было объявлено, что он арестован за попытку кражи, запугивание и вымогательство.
Четверо братков крепко отметелили Леви-«Шляпу» за ту неделю, что они вынужденно провели в государственном пансионе «Абу Кабир», куда были определены по подозрению в том, что подломили магазинчик на улице Шенкина в Тель-Авиве, торговавший изделиями из золота и драгоценностей. Эта четверка, известная как компания профессиональных взломщиков, не раз замеченная в ограблениях магазинов в центральной части Тель-Авива, допустила ошибку, продав часть «рыжего» товара брату Леви-«Шляпы», который рассказал об этом ему. А Леви, в обмен на обещание полиции снять с него часть обвинений, сдал четвёрку ментовским. В итоге парни были задержаны.
Выйдя из санатория, они сложили два плюс два и решили, что продал их скупщик краденного и по совместительству брат «Шляпы». Они чуть порезали его и привезли к устью Яркона, привязали к тяжелому якорю и начали потихоньку погружать в мутные волны, пообещав барыге, что, когда его извлекут из них, он будет молчаливее рыбы.
Этот жалкий брат Леви-«Шляпы» со страху наделал в штаны и божился, что не сдавал ребят. «Может, это мой братан напел про вас, чтобы легавые сняли с него часть обвинений», — заложил он родного брата.
Квартет профессионалов, основательно подогревшись «чернотой»[3] и алкоголем и оставив этого брата болтаться привязанным к якорю в ярконских водах, направился в бильярдную «Снукер», что размещается над кафе у площади Дизенгоф. Здесь Леви-«Шляпа» обычно обделывал свои делишки: покупка и продажа краденых часов, торговля гашишем, приём ставок на бильярде и тому подобное, что практически каждый день сопровождалось руганью, драками, а иногда – и поножовщиной. Всё это обеспечивало заработком персонал приёмного покоя больницы Ихилова, прозванного пацанами «отделом ремонта и кузовных работ».
Теперь самое время познакомиться поближе с четвёркой крутых парней, которые направляются в зал «Снукер». Главный в этой компашке Мордо-«Брадобрей» — амбал под два метра ростом, считавшийся одним из самых безбашенных отморозков в Тель-Авиве. Он регулярно оказывался на нарах за грабеж, насилие и нанесение тяжёлых увечий всем тем, кто просто косо на него посмотрел.
Рядом с Мордо всегда отирается Нисо-«Горбун» — полная противоположность своего кореша: низкий, перекошенный на сторону из-за своего горба. В молодости Нисо учился в какой-то ремеслухе и сделался непревзойдённым мастером по нейтрализации охранных систем и открыванию замков в заведениях, где под стеклом на прилавках разложены дорогие цацки, а в задней комнате стоит большой сейф с запасами этого добра.
Третий братухан – Або-«Водила», который не прикасается ни к наркоте, ни к выпивке, и его миссия – доставлять корешей к «месту работы» на своём пикапе или на любой другой тачке, которую он брал, не утруждая себя испросить разрешение у хозяина. На скачке он поджидал товарищей в машине и отвозил их с добычей на секретную хазу, где четвёрка складировала свои трофеи.
Четвёртый персонаж – Амрам-«Скользкий» — красавчик с глазами голубыми, как море, и пленительной улыбкой, мог очаровать любую продавщицу любого ювелирного магазина. На свидании разомлевшая от его чар девушка рассказывала всё, что интересовало Амрама о магазине, и это очень помогало криминальному квартету наведаться туда в самое удобное время и взять по максимуму.
…Або-«Водила» припарковал пикап недалеко от зала «Снукер», и четвёрка вошла в помещение. За несколькими столами шла карточная игра, а кто-то стоял вокруг бильярдных столов. Леви-«Шляпа», как обычно, провоцировал присутствующих делать ставки, называя всех «скрягами» и «трусами».
Как только он увидел вошедших, его красноречие вмиг иссякло, а глаза в страхе забегали в поисках возможности улизнуть. Однако было поздно: Мордо поднял его и взвалил себе на плечо, как мешок картошки. «Шляпа» заверещал, начал браниться, просить о пощаде, и тут с его головы свалилась шляпа, и народу предстала его лысина… Картина открылась отталкивающая: кожа на голове была пунцовая, как из духовки, вся в волдырях и гнойных нарывах. Стало понятно, почему Леви всегда покрывал голову.
«Шляпу» притащили на задний двор и начали безжалостно избивать, осыпая определениями из обширного лексикона уголовного мира. (Правда, прозвучало и нечто художественное: «Ты, сын ста тысяч проституток!») Затем его схватили за руки и за ноги, и Мордо-«Брадобрей» подступил к нему с опасной бритвой: «Ну, падла, на какой щеке ты хочешь «кусу» — на правой или на левой?»
Леви-«Шляпа» от ужаса заверещал так, что из окон дома стали выглядывать жильцы. Однако увидев, что имеет место обычная бандитская разборка, люди позакрывали окна и даже опустили жалюзи. Лишь один чудак позвонил в полицию и сообщил, что во дворе «Снукера» кого-то хотят порезать.
Леви-«Шляпа» со страху наделал в штаны. Тут «Брадобрей» рассказал ему, что час назад и его братан отметился таким же образом. «Уалла, да вы, я вижу, просто семья дристунов, а?» — ухмыльнулся Мордо, отворачиваясь от запаха. Чуть подумав, он точно резанул бритвой по щеке «Шляпы» — от уха до рта…
…Спустя несколько дней Леви-«Шляпа» сидел в подвальном помещении полицейского участка на улице Дизенгофа, ожидая встречи с капитаном Лионом Коганом, который курировал криминал в центральной части Тель-Авива.
Когда тот вошёл, Леви затараторил: «Спасите меня, капитан, мамой заклинаю, спасите. Они почти зарезали меня, а ведь я сдал их вам как на блюдечке, я жизнью рисковал, сообщая о них. Посмотрите, что они со мной сделали».
Капитан Коган вдруг врезал сильную оплеуху скулящему Леви как раз по заклеенной пластырем порезанной щеке. «Сукин ты сын», — выкрикнул полицейский и залепил Леви пощёчину по второй щеке.
Ошеломлённый «Шляпа» начал догонять происходящее, лишь когда капитан угрожающе произнёс: «Ты, засранец, пытался украсть бумажник у моего отца в Ихилове, требовал полторы штуки денег?! Угрожал подать жалобу о причинении ущерба здоровью, дебил ты несчастный!» С этими словами он влепил ещё по одной полновесной плюхе по каждой щеке задержанного: «Если Мордо с парнями не кончили тебя, то это сделаю я, дерьмо ты собачье!»…
Перевод с иврита Александра Крюкова
[1] Куса – характерный глубокий порез щеки, который в уголовном мире делают выявленным доносчикам. Происходит от «кус» (арабск. и ивр., грубо) — женск. половой орган.
[2] Штука, тонна (угол. жаргон) – тысяча, тогда – израильских лир.
[3] Палочки гашиша черного цвета.