От Сахалина  до Смоленска

***

весёлый азраил

печальный конь в пальто

я б русский позабыл

за это и за то

на каменной гряде

в придуманной стране

никто уже нигде

не вспомнит обо мне

из глины из беды

торчат как провода

сосуды для воды

а я хочу туда

куда летит снаряд

в меня лишь одного

куда глаза глядят

не видя ничего

***

позором новостей и мороком страстей

пропитанный насквозь бежал я не в элладу

немножко посмешить детей моих детей

и тело окунуть в солёную прохладу

бессрочных отпусков закончится сезон

когда я испарюсь не пойманный радаром

поскольку был убит не язвою в сизо

а солнечным ударом

***

дивлюсь я на небо на купол железный

пикейный жилет чёрный ворон облезлый

солёный источник слепой бастион

одесса самара ришон-ле-цион

любимая спит и боится проснуться

ещё подышу чтобы к ней не вернуться

полцарства в золе за хромого коня

любимая вряд ли узнает меня

***

как я сюда попал

на экране монитора

взрывались и рушились дома

разлетались на части

тела людей и животных

а у меня в голове

как вода в затоне

стояла мёртвая тишина

а потом завыла сирена

или это мой пёс

оставшийся дома один

или это я сам

и снова наступила мертвая тишина

как я сюда попал

вокруг меня эвкалипты и пальмы

лимонные и бутылочные деревья

на пальцах голых без коры стволов

вросших ногтями корней в жёлтую глину

детские игрушки школьные тетрадки

нижнее женское бельё

старые чёрно-белые фотографии

шприцы и таблетки

вокруг меня папоротники акации

кокосы каштаны платаны

гоголи бабели платоновы

горенштейны

а этот маленький похож на айги

наверное я уже умер

и все говорят на иврите

***

на высохшей глине с гробницами вровень

ничтожная личность которая против

война это время беспомощной крови

бессмысленной плоти

мой русский язык соглядатай бездомный

сгодится на то чтоб у края нирваны

в удушливом мраке жилплощади съёмной

расчёсывать раны

я больше не верю в бессмертную душу

я больше не знаю безумных влечений

я смысла не вижу я смысла не слышу

не помню значений

***

и вот когда не жалко никого

и паутина острая как леска

не существо ползёт а вещество

течёт от сахалина до смоленска

смола и гной молозиво и яд

полоний ртуть химические газы

я сумраком как будущим объят

любой предлог опаснее проказы

иных уж нет и не было иных

на яблоке последнего налива

шумит листва как хор глухонемых

и жертва улыбается глумливо

чернеет плоть вся в плесени стена

где соль земли там высохшее море

россиянасекомая страна

спасибо что не умер в коридоре

спасибо за бумагу и печать

за пятна нефтяные под глазами

и будущее если замолчать

уже никто не выразит словами

***

как хотелось во сне умереть

вместе с вечной подругой непрочной

сколько лет тебе старче ответь

ну не двадцать уж точно

этот март этот мрак эта дрожь

этот город слепой и свирепый

слипся рис на ягненка похож

на свидетельство жертвы нелепой

от взрывной всё крадущей волны

от квартиры где обыска ждали

от вины от войны от страны

от любви от звериной печали

унесло вслед за пятой волной

эмиграции день выходной

превратился в посмертное фото

ты узнаешь на снимке кого-то

где от язвы спасусь прободной

где иврит недоступней латыни

вспоминаю про день выходной

а входного не будет отныне