Фантазмы Зеева
Малкина
2. В глубинах первых завихрений
- Влиятельна не ты, красавица,
а я доступная,
- Твой год, мой век,
и нам нечего делить,
- Ах, как все вы приблизительны,
приблизительны, приблизительны!
- Приближаем к истине,
ты хочешь сказать?
Из бесед на книжной полке.
Издерганная тяжелой работой и жуткой тревогой, Лина спешила домой и, как назло, на ее пути нашли сумку с взрывчаткой, и полиция остановила движение. Не остывающую тревогу вызвал рассказ Леи. Та определенно видела Влада уходящим в лес с какой-то трубой, и вид у него был сумасшедший , или вороватый. А по телевизору показали Влада, топающего прямо в кипе по арабскому району. Это назвали безумной провокацией правых. С него станется.
Как же она не обратила внимание? Он же вел себя вызывающе странно. Конечно странность - штука относительная и, потому, никогда не знаешь, как к его странностям относиться. Но теперь она отчаянно грызла себя, сидя в запертой тюрьме на колесах. И, когда смиренные заморенные пассажиры восстали, среди первых восстала и она. И на ее черно-голубом знамени анархо-сионистской свободы было начертано: "Даешь телефон!"
За полчаса до этого времени Малкин старший, оставшийся один на один с собой, свободный от необходимого, под еле слышный в дальних углах пространства осознания хохот джинна уплыл в свои миры. А там, теперь уже на жутко реалистических, омываемых зелеными купюрами берегах, снова взялся строить воздушные замки, дворцы мечты, ощущая их необычайно реально. Высокая температура защищала его от критики изнутри и извне. На какое-то мгновение он даже увидел дворцы
эти так ярко и подробно, как мог только в далеком детстве. Лет с шести и до девяти была у него эта способность - часами удерживать в воображении подробную многокрасочную картину , насыщенную сказочными действиями и живыми страстями слушавших его детей всех возрастов. Лет в девять он попытался писать сказки, но ... без соавторства толпы слушателей ничего не получалось, да и картины стали тускнеть, распадаться на схемы и слова. Воображение год от года стало слабеть. Чтобы рассказывать, нужны были уже заготовки. В ход шла возраставшая начитанность и словесные штампы. Впрочем, на абстрактные схемы воображения еще долго хватало с лихвой . Числовые соотношения в задачах по арифметике строились со скоростью чтения задачи, и решение - процесс и результат - совсем не надо было искать в потемках. Он и был известен долго тем , что не задумываясь, писал решения любой прочитанной задачи. А способности с возрастом продолжали падать. В четырнадцать он понял - что такое забывать. Нет, ничего из прочитанного до этого возраста он не забыл и по сей день. Но из "потом" многое уплыло и кануло в знаменитую реку "Лету". До этого печального открытия он постоянно чувствовал неутолимый информационный голод и читал все, что попадалось под руку. На чердаке старого дома в поселке, где жил и прежний врач и куда поселили отца его, тоже врача в земском стиле, чеховского интеллигента с партбилетом и непробиваемо наивным альтруизмом - на чердаке этого дома валялись без обложки : "Акушерство и гинекология", "Трагедия о Кориолане" Шекспира , "Тайное искусство приготовления волшебных напитков" с ятями и фитами-фертами, "Атлас времен и обычаев " и несколько книг совсем уж без названий и большей части страниц. Ну , конечно , "Тайное искусство ..." задело его воображение больше всего, и с этой книгой связана удивительная история. Много лет спустя, уже пытаясь пробиться в биокибернетики, встретил он, тогда еще называемый Владленом, парня чуть постарше себя, доктора биологии, носившего жуткую фамилию Умроха и совсем скромное имя - Гений . Впрочем, имя свое он держал в тайне, в паспорте. Для нормальных людей он называл себя Женя , ЕвГений, еврейский гений. Предок его, основатель фамилии, по преданию, прибыл из Турции ... посмертно. Славянская его ватага потому и окрестила его так славно - Умроха. По преданию, вернула его к жизни еврейка из-под города Варшавы ..., который в Турции, и именно там с помощью живой воды его и оживила. В сибирской деревне, где жили Умрохи, три поколения были твердо уверены, что Варшава - это в Турции. Так утверждала и мать рода, прожившая более ста лет. Так вот, история с живой водой была и в книге о волшебных напитках. Там речь шла о городе Берсавия в Святой Земле. В то время пионер Малкин перерыл все атласы, пытаясь найти Святую Землю и город Берсавию . И еще гору Укор. Там , на этой горе, росло дерево страшно необходимое для окончательного оболванивания деревенских бабок. Так решил пионер Владлен, выучивший весь атлас почти наизусть. Понятно, что и горы Укор там не нашлось. Но для начинающего мыслителя, склонного читать все, что найдется, об Израиле, нашлись в географии, которая еще и чуть-чуть истории, и Святая Земля и Варшава Турецкая , она же Берсавия - Беэр-Шева ... и даже дерево горы Укор не стоило большого труда найти. Вон они за окном , сосноподобные ара-укарии.
Умроха полагал, что за фольклорным названием "живая вода" скрываются сильнодействующие биостимуляторы каким-то образом возникающие в воде.. Экспедицию к колодцам города имени
"Колодца Клятвы" он почти организовал. Сорвалось по причинам явно вненаучным.
Но почему Это, именно Это вспомнилось Зееву сейчас? Ведь только что он весь дрожал от смеси страха и радости, от этих соблазнительных и опасных долларов.
"Ну почему же опасных? Я ж их не крал."
" Это ты на суде скажешь."
И тут уж совсем фантастическая мысль пришла ему в голову. Если есть то, что невозможно - доллары эти, то все возможно. Именно на участке Натана находится этот источник. Надо только араукариевый фильтр.
Потом начался уже полный бред при температуре 40 . Ему казалось, что секрет уже кому-то известен и завтра уже может быть поздно. Он рвался тут же вскочить и звонить Натану Нусинову.
На звонок совсем обезумевшей Лины отозвался Алекс. Услышав его халамудрое "Але", она, как могла,
спокойнее спросила:
- Отец дома?
- Дома.
- Дай мне его.
- Да спит он и опять чего-то про живую воду несет. Закованный в телевизионную броню Алекс перестал даже приблизительно чувствовать лучение черного огня исходившее от отца и потому смог так круто ошибиться. Как раз в этот момент лохматого волка в спальне не было. То есть тело-то никуда не делось, но сам Зеев отсутствовал и был не очень ясно где. Сначала он пронесся сквозь стены старого города и увидел, как в скрытом дворе трое арабов в диком волнении варят и жарят нечто взрывчатое. Увидев его голову выплывающую из стены они вскочили , перевернув варево, и дикая смесь рванула, выкинув из себя радостную ярость пожара. Отпрянув, Зеев пролетел через ряд комнат и к своему ужасу увидел в зеркале свою гигантскую волчью пасть. В то же мгновение, отразившись в зеркале как огненно красный луч, он вдруг влетел в некое тело. Со страхом стал ощупывать это тело , но нет
- руки, не лапы и упругое молодое мускулистое тело - чужое, но явно человеческое. Вокруг стены в бревенчатом стиле "изба" . За окном пронзительно-знакомая тайга сибирская. Повиснув в невнятной точке чужого тела, он услышал исходивший из глубоких ущелий не своего мозга властный призыв к действию. Странная организация с его именем в еврейском множественном числе "Зеевим", то есть "Волки" требовала решений от Мордехая Княжия, и он шагнул за порог избы, теряя свою Малкин-личность, чтобы схватиться с целым миром , в городах которого одни роболюды и чиновники Третьего Рима…
Добравшись домой, Лина ринулась в спальню, неся в себе чуть притушенный страх. Сначала она, не зажигая света, лишь коснулась его холодного лба, потом дрожащей рукой зажгла свет и, вскрикнув, начала трясти холодеющее тело...
Именно в это мгновение изба, из которой он вышел, уже растворилась в непролазной чащобе, хотя он прошагал-то всего десяток шагов. Мордехай вслушался в шорохи и вздохи леса и отряхнул сонное оцепенение. Надо ж такому психоудару и причину найти. Они же не все могут. Вот же показалось ему , что он устарелая рухлядь с именем несобственным "зеев".
Очнувшись, этот самый Зеев увидел побелевшие глаза Лины. Осознать он ничего не успел,
в комнату ввалился Алекс и скептически заметил:
- Ты б лучше ужин сообразила , чем тут кудахтать.
Лине и самой тут же показалось странным собственное поведение,
ну спал человек. Давление у него всегда низкое и кожа прохладная.
- А ты-то есть хочешь?
Зеев отрицательно качнул головой.
- Тогда спи.
Не закрепленный ни секундой размышления СОН мгновенно выветрился из памяти. Так он и проспал до утра, понятия не имея ни о своем двойнике, ни о скользнувшей над ним волне темной тревоги. Ни о диком сообщении посланном через компьютерную сеть Интернет всему миру вспыльчивым арабом. Араб ухитрился снять на видеокассету те секунды , когда летающий псевдо-Малкин рассек арабскую толпу, вызвав переполох и выстрелы. Сообщение носителя второй ученой степени по компьютерам гласило: "МИР
СОДРОГНИСЬ - ЕВРЕИ ИЗОБРЕЛИ ПСИХОТРОПНОЕ
ОРУЖИЕ". Это всё на фоне летящей головы Малкина. Конечно, у Зеева было железное алиби на подлинный момент съемки, но кто остановится перед подгонкой в рамках дня. А день, заполненный действительно странными занятиями, никакой алибизации не поддаётся.
Но Зеев ни о чём таком не знал и потому не волновался.
Пока что он просто спал.
Утром его никто не тронул. У протекающего в нем гриппа темперамент слишком пылкий, чтоб его не заметить.
Лишь когда он остался в квартире совсем один, его разбудил телефонный звонок. Бежал, бежал зверь на ловца. Как продолжение сна о животворном источнике Натан звонил сам. После традиционного "Ма кара?" разговор мгновенно вывернулся наизнанку и Натан долго не мог уразуметь просьбу Зеева продать участок под Беэр-Шевой. Наконец он дозрел и изрек:
- Заплати мои долги, адвокату, (мат-мат-мат) чиновникам и паши землю. Попробовав увильнуть от непонятных дел, Зеев попросил:
- Пиши договор.
- Сам пиши , фраер, Это ж (мат-мат-мат) адвокату (мат-мат-мат) в глотку платить надо. И что ты (мат-мат-мат) мне морочишь? С какого (мат) у тебя деньги свалились?
- С братского. Так продашь?
- Ну, ты тупой. Если б я мог продать?
И тут Зеев вспомнил.
Ну, да, был у них как-то такой разговор. Зеев, потрясенный размерами его участка, спросил - почему Натан не продаст его - хватит ведь и на долги и на долгую безбедную жизнь?
Шарат тогда ему и рассказал свою историю и объяснил, что сон разума как раз и порождает бюрократические чудища. Продать землю он не может и даже передать право хозяйствования на ней - это хитрая бодяга - только через "табу" с адвокатом и продаст он ее ...бесплатно. Точнее он , Натан , за все и заплатит. Уж долги, как минимум. Скользнув по этим воспоминаниям Зеев подыскал формулировку:
- Откажешься от своих прав в мою пользу?
- А, чтоб ты был здоров. Ты берешь на себя мои долги?
- Да.
- Ты будешь лизать зады чиновникам?
- Да.
- Тогда паши землю.
Зеев , понятное дело, не кинулся пахать землю,
а остался в постели. Бредовая идея, что кто-то уже летит добывать живую воду, стала на свое место в бредовом ряду и мысли его завертелись, без отрыва от постели, вокруг проблем инфантильно-меркантильных.
"В конце концов, минеральная вода - тоже вещь полезная. Вон сколько фирм продает в Израиле просто чистую воду с красивыми этикетками. Сам покупал не раз. Да и все что мне нужно - залить этой водой черные следы своих даровых долларов".
Но это он для внешнего пользования оправдания творил. Если честно, перед самим собой - живая вода есть.
" Да я ее чуть ли не сделал."
"Э , остынь, программируемые жидкие кристаллы "договорились" с м о д е л я м и
клеток в чисто электронном эксперименте. Ни один цитолог не смог "приземлить" результаты. Все словеса. Внутриклеточная информация. Межклеточная информация. Даже с амебой невозможно договориться. А человек - это ж целая цивилизация клеток. То-то джинн хохотал. На исследования нужно много больше денег. Пока заработаю, буду не умнее письменного стола. Все равно нужно скопить и легализовать. А может , ну его? Если тихо-тихо тратить, так и не заметит никто. И он уплыл в море денежных фантазмов вольно-прогульной жизни. Полное отсутствие соответствующего опыта требовало большого напряжения сочинительского мастерства. И он устал и вспомнил о сыне . "Бредовым идеалам его поколения не готов ли я
сдаться?
Для себя да, мне на отдых пора. А для него нет.
Печальна пыль мозгов того, кто с детства отдыхает ".
Трезвон телефона снова заставил его подняться с постели, оставив фантазмы висеть без всякой опоры. Звонил сам Элимелах.
- Ты на работу собираешься вернуться?
- А ты б сначала поздоровался, пожелал скорейшего выздоровления, пообещал, наконец-то, девять в час платить.
- Значит, не собираешься.
- У меня сил нет за зарплатой заехать ...Зеев тянул эту словесную бодягу с явной целью слегка отмстить своему эксплуататору. Вот пусть без него попрыгают,
найдут другого идиота за 1350 в месяц вскакивать в пять утра и бегать по этажам до боли в коленках.
- Ладно, выздоравливай. Чек уже тебя ждет. Илан сыграл свое добродушие и демократизм и замолк.
После этого наступила непролазная тишина. Температура опять поползла вверх, ясность мыслей вниз до полного тумана над сонной гладью каких-то подземных озер.
На другой день, истомив себя однообразием приходящих в голову без-ОБРАЗий , скучая от болезненной пустоты в мыслях, Зеев позвонил в Москву Мишке Фельдману. Мишка и в застойные времена не застоялся и при том не сел и уж тем более не засиделся. Делишки, дела, делищи!
Духи от Диора, пиджак от Лиора. деньги ... от ….. Ну, тут пора поставить точку. Да, Мишка Кгняжий- Фельдмана. Услышав знакомый голос, Зеев только и осознал свою, мягко скажем, неподготовленность к разговору. Не по телефону аферы обговариваются. Злясь на себя , он едва поздоровавшись глупейшими фразами, тупо задумался.
- Чего молчишь-то , волк пархатый? Денег надо?
Зеев вздохнул в трубку.
- Ты жутко проницателен.
- Сколько?
- Миллион в долларах.
Сумма произвела фигуру молчания на московском конце провода.
- Вспомоществованием в таких размерах отдельные личности, насколько мне известно, не занимаются. Уж не бизнесменом ли ты себя вообразил?
Язвительный том Фельдмана поднял легкую волну в тусклых глубинах Зеева.
- Вопрос по существу. И ответ по делу. Именно.
- Гроша не дам. Впрочем? - Тут Фельдман замолк на полминуты. Красивый предлог увести деньги из-под развалин империи не лишен смысла. А Влад мастер по всяким красивостям эпохального звучания
- Слушай, тебе не кажется, что ты болен?
- Я серьезен, как слон.
- Ладно , приезжай, поговорим.
- Значит, договорились. Зеев добился-таки внутреннего зажигания, но весь всплеск пробужденной мысли ушел на то , что он долго сидел в неподвижности, перемывая кости каждому сказанному слову. Могло быть и хуже, вздохнув, решил он в конце мучительной серии самобичующих умозаключений. Потом он все себе простил, поскольку, несомненно, болен. И потекло неслышимое время.
Кружась в тихой воде приятных, но все еще необязательных размышлений, Зеев честно отболел неделю.
Лина, наблюдая его остраненное поведение, долго помалкивала, но потом высказала легкое подозрение , что истекающий месяц они закончат с большим и тяжелым минусом в банке.
- Да не волнуйся ты, - заверил ее блаженно-расслабленным тоном Зеев,
- Денег у нас достаточно. И тут же, вовсе некстати, добавил. - Хотя, это смотря для чего.
Он-то свои будоражащие воображение эксперименты имел ввиду. А Лина видела проблему с другого конца галактики.
- Надоело экономить на еде и на воде. Больничные тебе, ведь, не оплатят?
- Обойдемся без энтих. - Сказал он это достаточно надменно. Лина задумалась.
- Учеников новых нашел?
Зеев замолк, чтобы не проболтаться и увел мысль в привычные дебри.
Вообще-то про учеников,
Начал строить СУПЕРШКОЛУ,
В каком смысле? Скажем так - в организационно-идеологическом.
Молчание Зеева не вдохновляло, Лина потухла и молча сидела на диване, думая свои как бы трезво-практичные мысли, которые, если приглядеться к ним повнимательнее, тоже относились к категории фантазмов, но, скажем так, второго, или женского рода. Например, она думала как бы уговорить Зеева пойти к гомеопату. Тот, по словам сестры, просто чудеса делает, Если б к Зееву таким образом вернулась его упорная воля, тогда можно было б вздохнуть, наплевать на начальника и уехать в путешествие.
- Всякий македонский строил суперармию. Всякий еврейский (мудрец он постеснялся сказать сам про себя)
- Супершколу! Лина , посчитав это продолжением разговора, скептически напомнила Зееву, как дешево он продавал свои педагогические усилия. - За 20 шекелей в час. Зеев разделил в уме 1000 долларов на 24 часа и
переведя в шекели за вычетом налогов, резонно заметил. - За 75. Лина умножила в уме 75 на 10 (больше уроков в месяц Зееву наскрести не удавалось)
Полученная сумма показалась ей столь приличной добавкой к минимальной зарплате , что она впала в мечтательное блаженство. Присмотренные на улице Яффо серебряные сережки изящной формы могли уже и
вместиться в бюджет. Тине они тоже подойдут.
Скользнув, таким образом, по самому краешку тайны, разговор замер, и как-то так обошлось до того самого дня, когда Зеев, решив, что хранить дома 12 тысяч уже опасно, и едва размявшись в ходьбе вокруг своего небоскреба, сложил наличность в три чулка и отправился в лес со стороны комплекса Яд ваШем. Трубу он просто стянул на свалке и, засунув туда чулки, кое-как привязал эту пушку стреляющую долларами между подходящими деревьями. Завершив работу, обругал себя за маниакальную глупость и поплелся на работу, в смысле в контору, за чеком. Идя с чеком в кармане, заскочил к "часовщику" у рынка и махнул, не глядя , 600 долларов на полторы тысячи шекелей. После чего он зашел в банк и вкупе с чеком вложил 750 шекелей. Нетрудно догадаться, что эту сумму он извлек из прозрачных вечерних снов жены. Ну пусть порадуется состоянию ... счета. Теперь это состояние действительно целое. Зеев мысленно стал в театральную позу и произнес: "Целое состояние" и представил себе алмазы графа Монте-Кристо. Развлекшись таким способом , он впал в состояние, такое ничего себе увесистое состояние прозаической озабоченности. Материализовалось это в форме тяжкой ноши фруктов и овощей. На сто шекелей по среднебазарной цене можно и за двадцать килограмм зашкалить. И поплыл он с тем грузом в свой оазис на пироге с номером двадцать пять. "Кстати о пирогах" - чуть сдвинув ударение подумал он, - "Надо бы тоже купить парочку к чаю."
Сказано- сделано. Пошел в супер и ... гульнул вдоль по соблазнительным рядам его на триста шекелей. Потом пошел ждать, когда привезут всю эту съедобную роскошь.
Увидев и осознав масштабы содеянного Зеевом, Лина огорчилась, сережки опять остались в грезах.
- Не лей, красавица, при мне ты слез незримых и печальных.
С этими словами он положил перед Линой все оставшиеся 350 шекелей.
- Они заплатили тебе вперед?
- Твоя проницательность и точность в выражениях временами даже пугает меня. Мне, именно, заплатили
ВПЕРЕД! Изрекая, он порадовался этой догадке. Не очень ясно, кто и за какие такие будущие усилия , но несомненно платит ВПЕРЕД.
- Что , сразу группа?
Понятно, что она имела ввиду учеников, вот пусть и имеет.
- Ай , давай не портить праздник вопросами.
- Ты прав. Через месяц ,может быть, и меня уволят. А может быть, наоборот.
- Наоборот, как раз наоборот! Ты уволишь их.
Они оба весело рассмеялись. И была в смехе Зеева некая нарастающая властность. За спиной его расправились два громадных черных крыла свободы. А ее увлекла в волны смеха дикость предположения и исходящая от Зеева крутая волна радости.
На следующий день ниспадающая часть этой волны занесла Зеева в библиотеку, Там он привычно обложился статистическими справочниками , как бы нащупывая пульс планеты. Вот она какова до ТОГО! До явления некоего джинна какому-то Зееву Малкину.
Впрочем , может быть это только предлог, чтобы как в наркотический сон и сегодня он впал в это знакомое витание в надмировых высях, в этот уход от тусклых забот мелочной личной повседневности, в это состояние некоего обобщающего внеличного мышления , когда он сам со своими проблемами превращался в наблюдаемого в микроскоп микроба?
Из этого надмирового полета в свой узкий и тесный мирок он вернулся через неделю. Целую неделю неописуемой роскоши!
Ах, как ты прекрасна - эта необязательность труда.
Но с семью тысячами новых зеленых гангстеров надо же что-то делать. А с восемью тем более. А девять уже опасны. Поди объясни, откуда у тебя, поденщика, набежали десять тысяч долларов. За эти три новых
тысяченосных дня Зеев сочинил на компьютере с десяток прекрасных приходно-расходных фантазий, сделал десятикилометровую пробежку, зашел даже к гомеопату, посетил центр деловых инициатив, обсудил с одним очень и очень толковым гидрогеологом структуру водных ресурсов тех мест, где еще Авраам отрыл Колодец Клятвы и пил живую воду, породив, надо думать с ее помощью, сына Ицхака и восстановив красоту девяностолетней Сары до такой степени, что Царь-Батюшка
плиштимлян возжелал забрать ее в жены. Прекрасно, все это прекрасно , но рассовывать новые двенадцать тысяч по чулкам он не смог себя заставить ни какими силами. Дикость какая-то! Клады! Пираты! Идиотский страх. Деньги должны вертеться - работать, а не под землей прятаться. Он снова впал в некое циклическое оцепенение, то есть в как бы размышление методом вольного фантазирования вдоль длинных логических цепей приводящих, увы, в исходную точку .