Фантазмы Зеева
Малкина
3. Предыстория как пост-история
или
Откуда берутся джинны
Вы топчете меня именно потому,
что стремитесь к потустороннему
Мост
ОН пришел к нему ночью, когда бредиссимо Зеев похожий на седой кактус, гладкий только в области лысины сидел, задумавшись о странностях самого себя.
Холодная насмешка луны обратилась, как во сне, живым лицом:
- Теперь и тебе ясно...
Зеев услышал это изнутри, как если бы сам это произнес.
Тело дрожало, сотрясаемое басовыми тонами своего собственного голоса.
Он чревовещал, не раскрывая рта.
За много лет общения со снами и фантазмами Зеев научился выделять из цветастой рухляди бытия ее реальную компоненту.
И по всем проверенным признакам происходящее до ужаса реально.
Темное подозрение о приближающемся безумии вспыхнуло фиолетовым рассветом вокруг зеркально знакомой фигуры, сидящей в его позе .... ни на чем ... у ничем не охраняемой границы распахнутого в ночь окна.
Дрожь охватила его, как лихорадка.
А в проеме окна луна, испуская фиолетовое сияние седым венчиком волос, успокаивала:
- Да не волнуйся ты, жена не проснется и сын не увидит.
Луна вплыла в окно, пристегнув средней мощности лохматое тело в трико олимпийского расцвета.
- Считай, что говоришь с самим собой. Что и истинно. Я твое крайнее состояние.
Кроме тебя и тебя, здесь нет никого.
Слушая "самого себя", сидящего ни на чем на невероятном серебристо-фиолетовом фоне полуночного окна, Зеев не мог удержать свою лихорадку в рамках приличия. Даже спазмы юмора, вызванные яркой надписью "никого" на темнеющем лбу джинна, не могли сдержать стука дрожащих челюстей.
И это было совершенно противоестественно. Так дрожал он последний раз восьмилетним мальчиком.
Что с того, что эта запредельщина не сон?
И доллары не превратились в мышек и не разбежались по углам.
Зеев растерянно оглядел себя изнутри.
Куда сбежал телохранитель зомбосса?
Зеев потрогал свою лысину - не превращался ли он снова в непомерно чувствительного мальчика?
Мысли вертелись осатанело и странно, картаво перешучивая его недавние фантазмы.
Деньги есть - делай что хочешь.
А что хочешь?
Пошел купил Верхний предел персональных, почти "усилитель мозга" - компьютер студенческой еще мечты. На день - два взбодрился, написал пару "обучающих картинок" из школьной физики и ...
О чем это он сейчас думает?
Ничего этого он не делал. Программы пишут мозгами, а в них шаром покати, пыль одна.
Пошел гулять, остановился, загнанный жизнью, и отдышался ... воздухом библиотек, как бывало в "Ленинке".
Бродил по лесам. Думал..., отщипывать пачку по сотенке или не стоит. Если ничего не тратить, то до минуса в банке месяц с хвостиком.
Потом отщипнул, как от лакомой булки, и обменял в забегаловке на автовокзале. Покутил шесть раз в студенческой столовой, что рядом с библиотекой.
Впрочем, и этого он не делал.
Ну, глупо же попасться на такой мелочи.
Действовать - так с размахом!
Пошел купил бриллианты.
Да, колье из бриллиантов жене, прямо на доллары. На бриллиантовой бирже это без проблем.
Эти проталкиваемые через него псевдовоспоминания о не действиях исходили извне.
Зеев почувствовал себя компьютером, на котором лихой программист исполняет вычурные пассажи, вытаскивая на свет потаенные файлы задуманностей.
Потом компьютер-Зеев обратился в многослойный и многопустотный пирожок с тайной долларовой начинкой.
И закружились пасущиеся пасти, чтоб откусить и сожрать...
И джинн в окне продолжил голосом странным и чужим, но по прежнему вибрирующим не воздух, а нечто внутри Зеева.
- Чтобы стать ангелом,
( Блум... блам... блом... )
осталось исполнить свое-твое окончательное желание.
( Ния... ние... Ни Я...)
"ОН"-"Я" Зеева Малкина вплотную приблизил искаженное, как через громадную линзу лицо свое, расплывшееся во весь экран.
- ЗНАТЬ И УМЕТЬ! Не правда ли?
Онемелый Зеев не возразил.
- Дальше ты все сделаешь сам, сам расправишься со всеми желаниями и станешь ... гораздо ближе к Самому.
Ангелы потому и исполнены исполнительности...
Мысль о превращении в ангельского робота ужаснула Зеева.
- Впрочем, реальность бесконечна, а жизнь человека существует, пока раскрывается.
Успокоительные речения джинн, явно хвативший лишнего в своих спецэффектах, ввел в самые глубины Зеева, и на это ответилась самостийная Зеев-мысль:
"Жизнь, которая после жизни. Это из книги Гарольда с нехорошей фамилией Муди."
- Слушай, Джинни, мы не знаем и не в силах знать всей сущности Создателя, но обращенная к нам суть его - делать подарки.
Не просто понять - почему страдания и смерти также подарки, но вспомни, сколько весьма неглупых добровольно выбирают это. Во имя любви, народа, науки ... от скуки, мазохизма и для самоутверждения ... как бы.
Но смерти-то нет, инструмент тупеет, и его надо менять.
Трудно понять, что тело - не "Я".
Сверхтелесность, мультителесность, бестелесность - это у человечества еще впереди.
Непонятно как, но дойдем эмпирически.
Кто кому все это говорит?
- Со слов -это как с ослов.
И нет ни пространства, ни времени. Абстракции они обратимых и необратимых изменений, человеческого ума уловки.
Родился, чтобы знать и рядился в знания, терпи, привыкай к бездне неисчерпаемого Незнания.
Ага, хочешь знать что есть джинн.
Так, привычный ярлык для крайне непривычной сущности.
Ну, вот он я, джинн - ты сам.
Ну, вспомни, когда ты завел семью - когда для себя уж и пальцем пошевелить не хотелось.
Ну, а после того, когда уже все смог, и все, что смог захотеть, имел, и все, что задумал, сделал, после этого что остается?
Ну хоть чьи-нибудь понятные человеческие желания исполнять.
Для начала со всякими играми: лампы, бутылки, условия, майсес мит гешефтн. Желаниями поиграться человек награжден с царской и сверх того щедростью.
А уж когда и этого до предела и сверх того, ты и готов исполнять желания, которые выше твоего разумения, то есть повеления Самого, Единственного и Единого, благословенно Имя Его.
Вот так мы и творимся в ангелы.
Но и это не последний его подарок.
Мы - дети его, по образу и подобию мы, не так ли? А зачем дети и СемьЯ, чтобы усемерить, усилить Я.
Увлеченный этими рассуждениями Зеев и не заметил как неведомое Нечто под вывеской "Джинн" исчезло за темными горизонтами, оставив в пустынном небе огненную надпись: "ДЕЙСТВУЙ".
Что заставляет человека действовать?
Избыток сил, жажда конечного результата, безысходность статус-кво, вера, надежда, любовь , страх, жажда жить и выжить, скука, любопытство, голод?
Все это было и бывало в жизни Зеева Малкина.
С джиннами, конечно, дефицитик вышел. Не приходилось как-то ранее быть движимым джинном. Конечно, его настойчивое явление подталкивало вялую волю.
Впрочем, патологическое спокойствие Зеева, если не сказать безделье,
- не только от усталости. Оно и из детских глубин, когда он запросто видел плоды своей фантазии, как явь. А потому и к яви относился весьма осторожно. Изумлял окружающих вопросами: " А то-то и то-то (вот оно перед глазами) бывает?" Потом ему не раз приходилось задавать этот вопрос себе.
"То-то и то-то" становилось все менее и менее очевидным, доходя до степени мало очевидности очарованных кварков.
В данном случае "то-то и то-то " было и очевидно и ощупываемо, но и ответ был вроде бы однозначный:
"Нет! Такого не бывает!"
Обратное следовало доказать.
Вон уже по телевизору документально показывают вскрытие трупов инопланетян. Ну и что?
Миллионы хотят это видеть и видят.
Половина Израиля маниакально видит мир и процветание с арабами ... в своей печенке.
И чего он хочет от ... себя?
В глубинах жизнеопределяющих фантазмов он уже затеял эту "безумную аферу" - "Живая вода Негева", и не потому, что джинн хотел. У того, по его словам, как раз с хотениями туго.
Зеев решил, что он сам по себе
алеф) знал - что делать и
бет) не смог бы простить себе бездействия.
Сколько можно сидеть вконец ошалелым кактусом, призванным вырваться с корнем.
А вы бы что стали делать, дорогие вы мои, свались на вас затяжные долларовые дожди с громами и молниями в форме джиннов?
Трудно, трудно с осознанием реальности проис-ходящего куда-то совсем уж за пределы.
Решение сакраментальной проблемы - где взять легальный первоначальный капитал - пришло гениальное в своей простоте и неуязвимости.
А квартира на что?
В Иерушалаиме. Четырех-комнатная! Сто двадцать тыщ!
Пустячок, конечно, убедить Лину расстаться с Ней.
Сутки готовился Зеев к этому своему выступлению. Кворум собрал полный, надеялся, хитроумный, на поддержку Тины.
Бесстрашие и жажда необычайного почище, чем у папы.
" Чем рискуем - квартиру потерять, не голову же, а с головой и виллу с фонтаном и дворец с колоннами наживем" , - думал себе Зеев-Тина.
"Тина в последнее время соображает лучше нас, да и кому эта квартира останется-достанется? Ей и детям ее. "- думал себе Зеев-Лина.
"Да я б даже глаз продал, чтобы из этого дерьма выбраться", - думал себе Зеев-Алекс.
Так именно он и готовился, воюя с приступами тупости и апатии, бдительными псами Самого, Зомбосса.
- Ну вот и собрал я вас, самые дорогие мои, чтобы ВЫНАС - ВЫсший НАш Совет принял историческое решение. Историческое, подчеркиваю, а не истерическое.
Зеев и не глянул, а только чуть глазом блеснул в сторону Лины, чья душевная прочность находилась на пожизненном испытании.
Отличаются ли отличницы именно этим - вот в чем вопрос.
Лина в ответ встряхнула пышные свои волосы, слегка посеребренные на кончиках, и изумруды глаз ее наполнились блеском волнения и надежды.
Признаки очередного непокоя, упоительного для второй половины, налицо. А почему так странно говорят "налицо", когда они, на самом деле, на лице.
- Уйдет, как сон, кошмар вчерашний? Растает лед? Вулкан проснулся? Часы пробили время ИКС? Тебе трен-прен-дложили работу в Америке? - попробовала Лина спрямить экслибрисы барочного стиля речи все мальчика, хоть мужа.
И, как холодный вал вдохновенного осознания, ударили ему в голову эти магические слова "предложили работу".
- А ведь так и есть, - вслух прошептал он. - Только инстанция, которая предложила мне эту работу, значительно возвышеннее.
Лицо его осветилось, и скулы, выступив, съели следы дряблости щек.
- Ну, может, мы наконец услышим нечто содержательное, - опустила его на землю Тина.
Зеев вздрогнул. Она джиннов не видела и истории отца о живой воде, если и помнила, числила по разряду милых сказок, слышанных ею полжизни тому назад. Впрочем, что это он - еще ни слова о том и сказано не было.
Забылся он, забыл, с кем и в какие шахматы играть собрался.
- Нам предстоит стать милли-о.... может быть и милли-а ... .
Не смотрите на меня так. Я знаю, где добыть Живую Воду!
- Нуу, понеслась карета в рай, только деньги подавай, - проявил свою практическую сметку Алекс. Уж, что не отцово, то не отцово - деньги делать. Живописать так хоть милли... а сделать? - так и на день в Монако не хватит.
Тина полагала, что все сказанное - лишь некая метафора или гипербола, в общем, поэтическое предисловие.
Только Лина восприняла все буквально, как сказано. За тот изрядный кусок века, что они прожили вместе, она смирилась с этим его фантазмом.
- Живая вода - вещь, понятное дело, бесценная, - продолжил Зеев, чувствуя сопротивление семейного материала и судорожно пытаясь вспомнить, как он собирался довести до их осознания всполохи своей силы, ту "неисчерпаемую" уверенность в себе, которая предательски исчерпалась, испарилась, оставив инерцию движения души вверх и вперед.
- Бесценностями, как известно, человечество успешно торгует и круто зарабатывает.
Как-то на лекции по локально-равновесным системам я, как всегда мимоходом, развил теорию рыночной стоимости бесценных сокровищ. Грубо говоря, сумма их стоимости стремится приблизится к сумме средств, свободных от удовлетворения потребностей предыдущего уровня.
А проще говоря: чем больше богатых, тем дороже платят за то, чего всем хочется, да на всех не хватает.
Сколько будет стоить омоложение?
Да все что смогут заплатить!
Доходит?
- Папа, остановись. Вон мама уже совсем "доходит" от твоих речей. Будь не на лекции вольнослушателей. Будь, пожалуйста...
- Буду! - с вызовом самому себе сказал Зеев.- Я и сам не всегда уверен, есть ли я или меня давно нету. Но уж быть-то я, точно, буду.
Ну а то, что есть глубокая принципиальная разница между "уровнем всеобщей загорелости" и "уровнем всеобщей загорелости идеей", так это не ново, и, потому, пережить можно.
Чтоб стать миллионером, нужно начать дело, а чтоб начать дело, нужны деньги, выражаясь вычурно - первоначальный капитал, а чтоб нашлись деньги, нужно, как говорил кот Матроскин, что-нибудь продать.
Квартиру, соболезнующие вы мои.
У кого-то есть другие предложения?
- Но ведь ты сам уже не раз говорил, что нет у тебя ни на что сил... больше, - напомнила ему сей недалекий факт биографии Лина, имея самую высокую степень соболезнования. То есть, в смысле, хорошо бы нам кита поймать большого, но ведь пар у парохода весь давно вышел. -Так у нас есть шанс скромно, но спокойно дожить жизнь, а так... Я не могу ночевать на улице.
- Как гласит международная мудрость, кто не рискует - тот не пьет шампанское. Пошловато, но где-то, местами, верно. "Искры риска пьянящая суть..."
Впрочем, - Зеев уставился в пространство, но это как бы, на самом деле перед глазами всплыла антресоль, набитая долларами, и фигура джинна освещающая полночь. - Не рискуем ничем, мы обречены и обручены с Самим Успехом.
" Три острых шпаги - взгляда три скрестились в точке..." Сдаюсь я, не пронзайте!
- Обойдемся как-нибудь без шампанского, но не без квартиры же, - продолжила Лина.
- Не бес квартиры меня мучит, а бес покойства. Слушайте, молодые люди, где же ваш романтизм и жажда приключений?
- "Степень риска действия не должна превышать степень риска бездействия." - Так, кажется, гласит мудрый закон Малкина.- Темные миндалины Тининых глаз сверкнули улыбкой. Отец, конечно, чудил, и это хорошо - значит, не совсем скис на тухлой своей работе.
- Бездействуя, мы рискуем потерять миллиарды. Действуя - только квартиру.
- Но с ней и саму возможность выжить. Хорошенькая альтернатива: жизнь или кошелек.
Зеев заглянул в пропасть между ним и семьей, но прыгнуть через нее так и не решился. Не сказал им о черных своих долларах. Понадеялся, что найдет решение понадежнее.
-" Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю", - процитировал он, все еще надеясь подцепить их на старый крючок, но видно тутошняя жизнь вконец растратила их отвагу... Впрочем, это я у бездны на
краю, а они топают себе по асфальтику в голубую даль.
- Возьми, как человек, ссуду под новый бизнес...- высказался Алекс.
- И это тоже.
Деньги я найду, но будет ли это хорошо, что без вашей веры и вашей помощи?
Озверею, ведь и так уж волк по природе.
- Паап, ты всегда говорил, что фантазия должна быть мощной, но и узда логики на ней должна быть чуть мощнее. По-моему, у тебя дрогнула рука, держащая узду.
- Хорошо, я напишу обоснование, бизнес-план, а ты отредактируешь мой иврит и, если сможешь, логику. Убеждая их, убедишься сама. Итак, господа, исторические решения переносятся ... на послезавтра.
Впрочем...
Зеев вдруг ясно почувствовал, что ничего этого он не сделает.
Если попросить денег под поиски живой воды, то недолго и в психушку попасть. А заниматься занимательным враньем - это дело клуба имени барона Мюнхгаузена или АОКФ (Акционерного Общества Космических Футуристов), если вранье наукообразно.
Он надолго замолчал, мысленно улетев в те далекие юные времена, когда члены - учредители АОКФ Влад Малкин, Игорь Соболь и Герасим Машкин устроили автопробег по кольцу Сатурна.
Как постарел с тех пор мир.
Бегущие по его лицу волны тьмы и света и странные улыбки и конечная глубокая печаль отражались на лицах близких его. Пробуждаемые от навязчивых туманов серых будней, они взлетали все выше и выше, в его полный фантазмов мир.
В темноте тревожного молчания понимание это приняло форму страха. Они теряли его. Сумасшедший он или, как сказал однажды Лине Игорь, "инопланетянин", или мутант, как заявил
Алексу его приятель, потрясенный волчьей лохматостью Зеева, или "люден", как это временами представлялось Тине, помешанной на творениях братьев Стругацких.
Если между Причинами и Поступком лежит необозримая цепь фантазмов, убедительно разряженных под логические рассуждения и мысленные эксперименты,
то человека невозможно "вычислить".
Для детей-то он, может быть, и образец организованности и последовательности, но Лина - то знала, что жизнь с ним - это жгуче интересное и совсем небезопасное приключение.
Опасен, если не окружающим, то себе. Опасен этот волк, если решит, что дальше размышлять бессмысленно и только действие принесет необходимое знание.
"Наасе венишма! Начнем делать и тогда услышим смысл!"
"Однажды я чуть не умер, пытаясь додумать невозможное до конца. Больше такого не повторится."
Он еще думал, он еще догонял ускользающую цель текущего времени, но заседание закрылось....как окно ставнями, и нависли над ними сумерки, и по темной воде глубокой тишины и замершего времени незримые течения уносили в свое одиночество каждого из них.
А внешне это выглядело никак. Вроде бы все разбрелись спать.
Но втайне друг от друга каждый сам по себе они не спали всю эту ночь, продолжая плыть в темных глубинах полумыслей.
Был ли это спор с собой, или с Зеевом, или и не спор, а лишь осознание его состояния?
Утром, пока Зеев молился в синагоге, Тина подошла к матери и, обняв ее за плечи, сказала:
- А может, мы продадим эту квартиру? Через год с небольшим я кончу учиться и начну работать. Не пропадем.
Тут принято продавать квартиру с отсрочкой выезда на год. Потянем до полутора. А?
- Ты думаешь, он найдет живую воду?
- Он найдет год счастья. Мы найдем год счастья. Мало этого? Машину купим. Переедем в Текоа в караван. Это совсем не дорого.
- Ты , значит, не веришь, что он серьезный человек?
- Не задавай непосильных вопросов ребенку.
Давай встретимся у "Машбира". Поговорим без спешки и заодно мне нужно там кое-что купить.
Добравшись до работы, Лина позвонила Миркину.
Вечнозеленое поле краткого обмена церемониальными фразами усеяли цветы удивительно приятных тонов.
"Муж твой первоклассный ученый."
" Вода - вещь таинственная."
" Мир еще вздрогнет от этого урагана".
Матвей Шаевич, геофизик и гидрогеолог, получил звание доктора еще лет двадцать назад. В Израиле это очень слабое средство от безработицы, но ему оно помогло радикально - его сразу включили в исследовательскую работу.
" Да, живую воду ищу."
На иврите всякая родниковая вода называется живой. В любом магазине под видом минеральной воды продаются бутылищи "майим хайим", что в буквальном переводе "живая вода". От водопроводной эта вода отличается нечетко, но реклама и ее успешно продает.
Миркин не сообщил ничего нового, но приятность цветов-фраз не в одной новизне.
"Жизнь коротка, а червяк длинный. Работаю"
" В Вене на конгрессе...."
Потом он по умности чего-то брякнул про ПЕРЕСовый пластырь на теле уГРОБной ближневосточной экономики, больной и харкающей еврейскими смертями.
Дотерпев интеллигентно до нужной паузы, Лина наконец-то сказала.
- Мотя, мне необходимо с тобой поговорить. Можно я тебе свидание назначу у "Машбира"? Я хочу, чтобы твои ответы на мои вопросы выслушала Тина....
Годы не перезванивались, хоть он и родня - троюродный брат.
- Тебе срочно?
- Очень. Только ты можешь это понять и помочь.
- Я могу постыдно опоздать.
- Мы дождёмся.