22. Я НЕ ПОЖМУ РУКУ АРАФАТУ!
    Первое интервью с Биби организовал мне его тогдашний советник по вопросам алии и абсорбции Юлий Эдельштейн, в будущем один из лидеров Исраэль ба-алия и министр абсорбции в кабинете Нетаниягу. Мы встретились в новом крыле Кнессета, где располагалась крохотная канцелярия главы оппозиции — прихожая, в которой сидела одна секретарша, и собственно комната Биби, где едва умещался стол и несколько стульев. Биби опоздал: как раз тогда, после побоища, устроенного Барухом Гольдштейном в Маарах Махпела, ему приходилось отражать атаки, обрушившиеся со всех сторон на правый лагерь. Видно было, что интервью, назначенное заранее, пришлось на неудачный момент, Биби куда-то торопился, но он даже не попытался как-то его скомкать, сократить. Его ответы на мои вопросы были четкими, конкретными и не носили никаких следов спешки.
    Сегодня, спустя несколько лет перечитывая это интервью, я вижу, насколько точно он предугадал развитие событий, в какой степени, по сравнению со своими политическими оппонентами, он стоял двумя ногами на земле и не предавался беспочвенным иллюзиям. Интервью состоялось весной 1994 года — в самый разгар эйфории Осло, когда 66 процентов израильтян поддерживали мирный процесс.
    Я спросил у Нетаниягу, может ли он себе представить, чтобы сэр Уинстон Черчилль соблюдал условия Мюнхенского договора. «Я не думаю, что он выполнял бы их, — ответил Биби, сразу же поняв аналогию. — Разница между договором в Мюнхене и договором в Осло заключается в том, что нарушение условий Мюнхенского соглашения было намного более грубым. Гитлер просто начал войну, поэтому договор сразу же потерял свою силу и вопрос его соблюдения в дальнейшем даже не поднимался. Соглашение в Осло также не выполняется Арафатом и ООП. Палестинская хартия, призывающая к уничтожению Израиля, не отменена, и вряд ли будет отменена при нынешнем правительстве. Арафат не предпринимает и не предпримет никаких действий против террористических группировок. Мир, да и многие наши сограждане просто еще не понимают, сколь принципиальный характер носят нарушения договора в Осло со стороны ООП. По существу, ООП отменила договор в Осло. Он, честно говоря, мало чего стоил с самого начала, а сейчас вообще не стоит ничего. Принципиальная разница между Ликудом и Рабочей партией состоит в том, что партия Авода стремится создать палестинское государство, а мы — палестинскую автономию. Правительство Рабина надеется, что сумеет ограничить такое государство только Иудеей, Самарией и Газой, но понятно, что оно моментально распространится и на Иорданию. По соседству с Израилем возникнет большое палестинское государство, которое очень быстро превратится в оплот исламского фундаментализма в самом сердце Ближнего Востока и установит непрерывную цепь ислама от Персидского залива до Северной Африки. ООП уже сегодня пасует перед ХАМАСом, и было бы просто неразумно считать, что в будущем ООП сумеет выдержать колоссальный натиск фундаменталистов. То есть правительство собственными руками строит исламское палестинское государство в пригородах Тель-Авива и создает стратегическую ситуацию, при которой существование Израиля будет поставлено под угрозу. Я считаю, что такое государство создавать запрещено. Мы обязаны сохранить в руках Израиля контроль над территориями западней Иордана, над всеми вопросами внутренней и внешней безопасности и над границами. То, о чем можно вести переговоры — это передача в руки местных автономных советов муниципальных функций, решение социально-бытовых проблем арабского населения. Правительство Рабина, четко отдавая себе отчет в собственных действиях, пытается вернуть Израиль к границам 1967 года — не только в Иудее и Самарии и Газе, но и на Голанах. Оно хочет загнать Израиль в крохотное гетто, причем не только в смысле географическом и государственном, но и политическом. То есть вновь поставить страну под контроль большевистской партии образца МАПАЙ».
    Биби говорил быстро, почти не останавливаясь, не подыскивая слова. Эта его способность меня всегда удивляла, а в тот, первый раз просто поразила. За несколько месяцев до этой встречи я попросил интервью у тогдашнего посла России Александра Бовина. Я получил согласие, но при одном условии — заранее прислать вопросы. Бовин, опытный журналист, умный и тонкий собеседник, опасался оказаться застигнутым врасплох. Эдельштейн такого рода условий не выставил, Биби не знал, о чем я буду его спрашивать, и тем не менее на все вопросы я получал быстрый, четкий и законченный ответ.
    Когда я спросил, что глава оппозиции думает по поводу планов Шимона Переса о мирном, зеленом и процветающем Ближнем Востоке, Биби язвительно усмехнулся. «Зеленый — не знаю, но похоже, что Ближний Восток становится более исламским, более радикальным. Когда говорят о Новом Ближнем Востоке, не следует забывать, что Иран приближается к обладанию атомным оружием, Ирак стремительно оправляется от последствий войны в Персидском заливе, а ислам набирает силу и в самом Израиле. Тот, кто не видит всех этих тенденций, тот, кто не понимает, что следует не уменьшать, а усиливать нашу мощь, тот, кто думает, что вокруг нас вот-вот расцветет этакий Бенилюкс, — тот просто оторван от реальности. И потому его политика крайне опасна для Израиля».
    У Биби не было сомнений, что на предстоящих выборах репатрианты из СНГ окажут Ликуду массовую поддержку, хотя в тот момент это утверждение выглядело чуть ли не утопическим. «Сегодня Ликуд стал партией, которая самым широким образом распахнула свои двери перед репатриантами из СНГ. Генеральный директор Ликуда — выходец из СНГ, 13 вновь избранных от Ликуда членов городских советов — репатрианты из СНГ. Вопрос абсорбции стал причиной поставленного в Кнессете по инициативе Ликуда голосования о вотуме недоверия правительству. Я поддержал в свое время реформу, направленную на изменение системы выборов, потому что в соответствии с ней глава правительства получит полномочия для проведения подлинной либерализации экономики. Авода и контролируемый ею Гистадрут на либерализацию не пойдут. Когда я стану премьер-министром, я ее проведу. И тогда экономическая ситуация в Израиле намного улучшится, следовательно, появится много рабочих мест для репатриантов — как для тех, кто уже находится в стране, так и для тех, кто приедет. Темпы алии снизились и будут снижаться в основном из-за экономических причин, из-за проблем трудоустройства. Чтобы решить проблему алии и абсорбции, в первую очередь следует решить экономические задачи. И я их решу. Я не сомневаюсь: такая программа получит широкую поддержку репатриантов из СНГ».
    Спустя три года эти утверждения утопическими уже не казались. Подавляющее большинство «русских» репатриантов (63 процента!) отдало на выборах свои голоса Нетаниягу, и, став премьер-министром, он действительно начал реализовывать свою программу прекращения отхода Израиля к границам 1967 года и либерализации экономики (которая, как он и предполагал, столкнулась с отчаянным сопротивлением Гистадрута). И только один пункт программы, изложенной мне тогда, Нетаниягу не выполнил.
    Я спросил его, может ли он представить ситуацию, при которой пожал бы руку Арафату. «Пожать руку этому убийце? — искренне возмутился Биби. — Я не собираюсь пожимать руку, обагренную еврейской кровью, руку человека, продолжающего стремиться к уничтожению государства Израиль».