* * *
Какие дни случались в январе!
Потрескивали стулья, полки, тумбочки.
Листки на отрывном календаре
Темнели и сворачивались в трубочки.
Вся комната пылала и плыла,
Как вспыхнувшая цельная поленница.
Ты волосы косынкой убрала -
Разбойница была, корсарка, пленница!
А за окном - сияньем белым – день.
И половицы под ногой горячие.
То сладкая, расплавленная лень,
То радость безоглядная, незрячая...
* * *
В ожидании чуда на кухне гремит посуда
И вода выбегает из крана томительной струйкой.
Быт навязчивый замер вдруг - и тишина повсюду.
Только голуби кружат и кружат над ближнею стройкой.
Может быть, они видят уже возведенным - зданье,
Из окна им смеется еще не рожденный ребенок,
А по крыше ушастая кошка спешит на свиданье,
На балконе полощутся свежие стаи пеленок...
Я проснусь, я открою глаза, я увижу
Яркий свет за окном над пейзажем пустым, привычным.
Посмотри календарь: под числом, под восходом, ниже -
Там написано “Счастье” почерком частым, птичьим.
* * *
Боже мой, как дожить до зимы,
Подскажи и прозрачные руки
Наложи на ожог головы.
Мы устали, издёргались мы,
От всклокоченных, ломких, кривых
Дней. Разгладь, остуди эти муки!
Эта едкая меткость обид
И развязность прерывистой речи -
Всё неверно, не в такт и навзрыд!
Нас не радует парковый вид,
Где газон за забором разрыт,
Нас не радуют строчки и встречи.
И пронзительный неба просвет,
Словно чья-то открытая рана,
С лихорадкой сжигают листву,
Ветер нам завывает в ответ.
До зимы, может быть, доживу.
Ночью плачет вода из-под крана.
Сон
Останови колонну слов в безумной голове!
Сигналь флажком, дуди рожком, растяжку спрячь в траве,
Минируй мост, закрой блокпост - они хитры - и ты не прост,
Как завещал нам Роберт Фрост - далекий путь на ост!
Слова идут и твой редут смешен для их полков.
Их рифмы пленных не берут, их полковой оркестр таков,
Что душит струнами врагов, срывая их с колков!
Их трубачи идут на бой, вооружась одной трубой,
Ведь если их вооружить - тогда уж никому не жить...
Скрипач орудует смычком, как самурай своим мечем!
Снаряды ловятся сачком, а пули вовсе нипочем...
Их главных сил удар таков, что эхо несколько веков
Потом пугает стариков, чьи деды слушали стихов!
слова слова слова слова
они как лава и смола
и смерть сама сойдет с ума,
когда услышит их сквозь ночь:
ты никому не смог помочь
ты никому не мог помочь
никто вообще не мог помочь
все эти муки ни к чему
никто не нужен никому
есть только ночь и боль во тьме
в толпе испуганных детей
и этих слов забыть нельзя
О господи, зачем здесь я?
о как вернуться мне домой
где я счастливый и немой
В ручьях, в стволах, в долинах снов -
Никто не знает страшных слов,
О том, что жизнь глядит совой -
И с нами нету никого...
...пылит дорога, порван ворот,
Колонна слов заходит в город.
Игра, в которой мертвый водит.
Шум нарастает. Пальцы сводит.
* * *
ремонт в больнице
в моче побелка
в цементе сетка
в аллее птица
а может белка
качнула ветку
играет осень
свои фанфары
в побелке стекла
и только ночью
погасли фары
сирена смолкла
тебе не спится
в дожде карболка
рукою шаришь
так все же птица
а может белка
так и не знаешь
* * *
Рыбы плачут, глядя в воду,
Каплют рыбий жир в стакан.
Плавниковому народу
недоступен океан!
Птиц пернатых покрыловье
В небе песен не поют:
Им подземное гнездовье
Дарит тьму, покой, уют.
Теплый шарик человечий
На орбите круговой,
Мягче он, чем пух овечий,
Слаще травки луговой -
Вот и будем так кружиться,
Все путём, абсурда нет!
Спать пора, покой ложится,
нет ни Марса, ни ракет.
Музыка
Она была, как ветер с воли, -
Так Леха бы сказал о ней.
Не избавлявшая от боли,
Но делавшая боль сильней.
Быстрее водки, крепче веры,
"Как курево!"- сказал Колян.
Она была любовь без меры,
Как Дон Гуан среди селян...
Аж птицы замертво упали,
И отворились все замки,
И были мы в девятом вале
Трезвы, безгрешны и легки!
Оглавление журнала "Артикль"
Клуб
литераторов Тель-Авива