В большом доме у озера жил Конь. Это был высокий, красивый, чудесный Конь. Нормальная такая себе лошадь мужского пола, очень самоуверенная и уверенная в себе. Что бы с ним не происходило, Конь только потряхивал гривой и радостно ржал.
    
     А в маленьком домике у леса жил Понь. Пухленький, бархатистый и с челочкой. Тоже, надо сказать, вполне мужского пола, но при этом до крайности застенчивый и вежливый. Что бы с ним не происходило, вежливый маленький Понь опускал глаза и тихо извинялся.
    
     Конь и Понь не были близко знакомы, но раскланивались при встрече. Конь быстро пробегал мимо Поня и процокивал привет. Понь опускал глаза и пятился назад, извиняясь. Потом Конь пропадал из виду, а Понь долго-долго смотрел ему вслед. Он моргал глазами и думал о том, как когда-нибудь неожиданно вырастет и из него тоже получится Большая Лошадь.
    
     Поня жгуче интересовало всё, что касалось Больших Лошадей. А так как Большая Лошадь поблизости была только одна - местный Конь - то Поня жгуче интересовало всё, что касалось Коня. Днями и ночами он мечтал изобрести шапку-невидимку - для того, чтобы тихо-тихо пробраться в большой дом к Большой Лошади, и посмотреть, Как Она Живёт. Понь был слишком застенчив, чтобы пойти и познакомиться с Конём, а то и напроситься в гости. Кроме того, он понимал, что гостям, даже самым близким, показывают Не Всё. А ему хотелось знать всё-всё, ну то есть абсолютно всё о Коне и о его жизни. Видеть, как Конь выглядит, садясь утром завтракать. Слышать, каким тоном Конь разговаривает со своими друзьями и со своей прислугой. Знать, что делает Конь, когда ему грустно (ведь даже Коням иногда бывает грустно). Может быть, даже подслушивать мысли Коня. Просто так, без всякой особой цели.
    
     Понь был так занят своими мечтаниями о тайном проникновении в дом и жизнь Коня, что ничего не делал у себя дома. Он не вытирал пыль, не мыл посуду и не полировал копыт. Он целыми днями представлял себе, как бы день за днём тихо ходил по дому Коня (приклеив к подошвам бархатные подушечки, чтобы ничего не было слышно), как бы нашел себе постоянное место в комнате Коня (там, где Конь не проходит или проходит редко, а то наткнётся), как бы знал всё-всё про жизнь Коня и как бы это было хорошо. Понь знал, что шапок-невидимок не существует, но ему очень нравилось мечтать. На фразе "как бы это было хорошо" он всегда улыбался сам себе, а так как до этой фразы Понь доходил в своих мыслях очень часто, то и улыбался он почти всегда, когда был один.
    
     Маленький Понь был так увлечен, что не замечал ничего вокруг себя. Он не слышал тихого-тихого шарканья чьих-то копыт по своим комнатам, не чувствовал чужого дыханья над своим ухом и не обращал внимания на то, что у его комнатной герани куда-то пропадают листья. А Конь только диву давался: ему казалось, что жизнь маленького Поня он изучит за день, максимум - за два, и пойдет себе дальше, и воспользуется своей новой шапкой-невидимкой для изучения куда более любопытных экземпляров, нежели маленький глупый Понь, к которому он и проник-то почти машинально, просто по дороге. Но маленький глупый Понь всё время улыбался, он бродил по своим комнатам и тихо чему-то улыбался, и Конь никак не мог понять - чему же он так радуется, и никак не мог бросить свои наблюдения и скакать дальше, и злился, не понимая. Гордый невидимый Конь день за днём тихо ходил за Понём и пытался понять. А глупый маленький Понь день за днём тихо бродил по своим комнатам и улыбался.