Этим летом нам выпала Франция. Собирались на самый юг - организованно, то есть - группа, гид, автобус… Но в последний момент получили известие: поездка не состоится. Хочешь - деньги забирай (не сейчас, а через несколько недель), хочешь - купи другой тур, который тоже, возможно, отменят.
Тогда мы вспомнили про город По. Не потому, что Д'Артаньян оттуда (об этом, честно говоря, не вспомнили, потом уж люди подсказали), а потому, что нас туда пригласили. Не было такого: приезжайте тогда-то на столько-то, но было в принципе - приезжайте, если получится. У нас получилось. Не сразу, но быстро. В том же турбюро мы заказали билеты: Тель-Авив - Париж - По - Париж - Тель-Авив.
Не хочу никого нагружать географией и историей, да и не могу, потому, в первую очередь, что сам не нагружен - чем не хвастаюсь, но чего и не стыжусь - устал стыдиться с возрастом. В конце концов - купи путеводитель, там все написано, например, что в По родился Людовик IV.
В По мы добрались без приключений, если не считать того, что регистрацию на внутренние рейсы объявляют в Орли менее чем за час, а мы ожидали за три и перепсиховали, не владея популярными языками и, следовательно, не умея толком воспользоваться услугами информационной службы. Там нас встретили и повезли жить в Лескар (деревня? городок?). Место симпатичное - семь минут на машине от По - коттеджи вперемешку с березами и стариннейший центр с церковью 12-го века.
Чуть ли не с первого дня заграницей на мой мобильный телефон начали поступать письменные сообщения. И не столько от различных местных фирм, предлагающих туристические услуги, сколько от Якова Шехтера.
Гулять мы ездили в По: площади поменьше, чем в Париже, улицы поуже, дома пониже, но, все равно, сплошная европейская заграница, успокаивающая - убаюкивающая инстинкт самосохранения.
Город По - провинциальный, живущий под одной нефтяной компанией. Работают на нее почти все. Но есть университет, и туристы не минуют город по дороге на Пиренеи, когда едут кататься на горных лыжах.
Сын приютивших нас израильтян вернулся в Израиль, где служит в армии, уехал он от француженок, "не пользующихся дезодорантом и не бреющих подмышками".
В По мы гуляли несколько дней - вечером возвращались в Лескар последним автобусом. Как-то раз, дабы не мучиться, объясняя в кафе жестами, что хочется кушать и пить, накупили всего в супермаркете и пообедали в парке. Стеснялись, но оказалось, что множество местных людей действуют также - приходят в парк в обеденный перерыв, с 12-ти до 14-ти часов, и устраивают пикники на газонах с настоящей (не одноразовой) посудой, с вином - это дешевле, чем в кабаке, и приятнее, по-моему. Но и рестораны заполнены. После 2-х дня тебя уже не накормят: кончилось обеденное время. Вообще-то не так уж все дорого, но как раскинешь каждый евро по пять нашеньких, так вздрогнешь - не дешевле, чем в Израиле (в прошлый раз в Париже - были мы пять лет тому назад - цены на вино в супермаркетах начинались с двух франков, сейчас - два евро).
Парк над кручей - с видом на Пиренеи. В нем водопадик, с виду естественный, и ручей, впадающий в водоем, где кувшинки белые и красные, там же рыбы плавают - вот такие! - говорят: форель - и никто на них не охотится. В парке старинные колонки с водой: качнешь - польется. Воду в По можно пить из-под крана, не кипятя и не фильтруя - она горная.
Город По. Утро. Тихо и пусто. Магазины еще заперты. Вдруг, навстречу бомж (клошар - по-ихнему) распатланный. Подошел к стеклянной витрине, посмотрелся, как в зеркало и стал поправлять прическу, не приглаживая волосы, а наоборот - растрепав пятернею. Разлохматил и дальше пошел.
Нищих-попрошаек в По мы не замечали до Дня Независимости - появились они вечером, наркомолодняк, в основном. Этакий намек: не подашь, пойдем на Бастилию.
Заграницей нагуляешься туристом до одури, сядешь в парке в тени в креслице глубоком металлическом с банкой влаги в руке. Света рисует (у нее - ни дня без пейзажа), а у тебя в голове что-то вроде графика затухающих колебаний.
Можно покормить голубей остатком бутерброда с сыром. Сыр они предпочитают хлебу. Голуби - как люди: как только кончаются крошки, теряют к тебе интерес.
Сели мы утречком в поезд и поехали на юго-запад в город-курорт Сан-Жан-де-Луз. К баскам. Нового не скажу, но там архитектура другая - белые дома с красными или зелеными ставнями. Там океан Атлантический. Бухта. Купаться не рекомендуется - был сброс нефти. Купаются все. Я зашел в воду, потом осмотрел внимательно пятки - есть нефтяное пятнышко. Не такое как на пляже в Хайфе - измараешься - но факт. Пляж этакий семейный - никаких безбюстгальтеров, а жаль. Порт не больше Яффского, но несколько корабликов стоят солидных. Улицы - сплошные рестораны, где не магазины. Пообедали на 60 евро. Света заказала "Журансон" - южное белое вино.
Как мы объяснялись в ресторанах! Мимика, мычание, тыканье пальцем в меню… Знать бы, что произнести нужно волшебное слово "меню", и получишь комплексный обед, включая десерт и бутылку розового вина, и минералку, и все - за 32 евро (это в недешевом кабаке) на двоих вместо 60-ти…
У меня нет проблем с французским. У меня с ивритом проблемы, потому что я его плохо знаю. И с русским у меня проблемы, потому что есть надобность владеть им получше. А насчет французского - смотри в разговорник. Слово в нем искал: "чаевые". Нашел "чай" и "чайник" и переплатил, понятно, фраер. Оказалось, что чаевые во Франции включены в счет, а желающие отблагодарить оставляют сущую мелочь. Фразы же - те две французские, что на слуху: "амур а ля труа" и, с легкого пера ильфаипетрова, "мосье же не манж па сис жур", мне не пригодились. Первая, наверно - к сожалению, вторая - к счастью.
Потом, когда, заляпав Светину блузку патокой из пирожного, мы присели на скамью возле церкви на торговой пешеходной улице, чтобы пятна утереть, то увидели аттракцию - вынос тела: катафалк, траурные платья и костюмы. Я б не ерничал, но, рассказывая друзьям об увиденном, узнал, что и они, оказавшись в том же месте, наблюдали то же самое - один к одному, даже дядьку-распорядителя, меня впечатлившего, узнали по описанию. Но на площади центральной, где художники картины продают, Свете ничего не понравилось.
Затем, пока она рисовала, я наблюдал местного пенсионера. В пиджаке клетчатом, в нашейном платке, с большим, но слишком плоским бумажником, торчащим небрежно из заднего кармана брюк - пришел он в кафе и занял самый крайний столик из тех, что на тротуаре. Девочка принесла бокал - с виду, коньяк. Долго он не прикасался к выпивке, наверно, час - по сторонам глядел, потом понюхал бокал и выпил залпом. Посидел еще пять минут, встал, но не ушел, а пересел за другой столик того же кафе, но с другого края. Девочка принесла ему пиво.
В течение двух с половиной недель Шехтер попрекал меня некашерностью коньяка (я, что ли, его делаю?), утверждал, что французские вина: "Бордо" и "Бургундское" - кислятина, а поселок городского типа Реховот лучше и красивее Парижа, обзывал меня алкоголиком и т.д. Я, конечно, огрызался, как мог, но цели своей - кровь мне попортить, чтоб Европа раем не казалась - Яша в какой-то мере достиг.
Спрашивается: владел бы мобильным телефоном Михаил Юдсон, умел бы пользоваться им Петр Межурицкий, не экономил бы деньги Виктор Голков, не спал бы все дни напролет из-за ночной работы Феликс Гойхман - стали бы они надоедать мне в отпуске, посылая гнусные сообщения? Нет, не стали бы! Потому как - люди тактичные.
Мы побывали на Пиренеях - ехали сорок километров. Там живут друзья приютивших нас в Лескаре израильтян. Друзья - французы. На огромном участке что-то старинное буквой "П". В гостиной прокопченный камин, балки деревянные нависают на двухметровой высоте, одно из крыльев дома модерново перестроено: стена наружная - стеклянная раздвижная. Виды - как с рекламы молочных продуктов. Ищешь надпись: "Творог деревенский". Там коровы цвета крем-брюле, их называют блондинками - Света расстроилась.
Света написала пейзаж - так вышло жизненней, чем в натуре.
Намечалась гроза. Вдалеке видимом, мужичок влез на стог величиной с двухэтажный автобус и в течение пяти минут, но без резких движений, накрыл его пленкой.
Побывали мы в еще одном французском семействе - франко-русском, можно сказать. Бывший сотрудник все той же нефтяной компании был выдворен на пенсию в возрасте 50+, так как за десяток лет, проведенных в СНГ, ничего существенного не набурил. Нам бы такую отставку! На полученную от фирмы компенсацию он в Казахстане купил лошадей, а недалеко от По - поместье. Лошадей у него 14 штук, поместье безграничное, жена молодая и дочке 7 лет. Жена - из Москвы. Работают тяжело. 14 породистых золотого цвета лошадей - не жучка безродная. Терпят, бедняги, убытки.
Мы в поместье играли в петанк - игра во Франции популярная. В двух словах - на грунтовой площадке бросают металлические шары, каждый 700 граммов весом. В подробности правил и подсчета очков вдаваться не буду - не спец - но проще преферанса. В петанк играют в каждом парке в обеденный перерыв, и после работы. Круглый день играют пенсионеры. Чтобы не наклоняться за шарами, у толстых и у пожилых игроков есть палочка с магнитом на конце - замагнитил шарик и поднял. Иногда она в виде раздвижной антенны - ее складывают и суют в нагрудный карман, как авторучку. Там в поместье состоялся международный турнир: играли французы, израильтяне, немка была. Хозяйка - русская Наташа - не играла, занималась хозяйством.
Света подцепила классного игрока-француза и в паре с ним турнир выиграла. Получила от Наташи приз - набор посудки из бересты. Ее партнер получил расписной поднос, ценности которого не понял, судя по выражению его лица. Впрочем, у него была сильная ангина - он и разговаривать-то не мог - но играл при этом здорово. Мой напарник - хозяин поместья - зная русский, все советовал кидать медленно. Я старался, но место мы заняли предпоследнее (все же не последнее, как Михаил Юдсон в литературном конкурсе "Тенета", за роман "Лестница на шкаф").
Данное поместье имеет трехсотлетнюю историю - того же возраста и постройки. Есть зал, в котором хранятся ненужные железяки. По размерам судя, в нем могли проводиться рыцарские турниры.
И еще одна аттракция - в конце ужина хозяин вынес бутылку вина: Бордо Померол 1976-го года. Знающий поймет - другим не объяснишь. Вкратце - жутко дорого! Я из других. Попробовал - вкусно. Но красному вину, говорят, срок оптимальный 12-15 лет - потом спад. Все равно, вкусно.
Перед отъездом из По и я купил нехилую бутылочку - Бордо Гаврэ Песак 96-го. Пусть дешевле на порядок, чем вышеупомянутый Померол, но замок, где это вино производят, фигурирует в специальном винном справочнике, и этикетка та же самая приведена. Мы спрыснули красиво отъезд - спасибо хозяевам теплого дома в Лескаре, где нас кормили, поили и приютили. И за экскурсии спасибо по городу По (пардон за каламбур), и за Пиренеи, и за поместье с лошадьми… А то, что у нас разные политические взгляды, да и разные взгляды на жизнь с Женей Ланда - мужем Светиной подруги Цили - хозяином этого теплого дома - во вселенском масштабе никакого значения не имеет. Не имеет это значения и в масштабе Лескара (города? поселка?). Честно говоря, нет у меня своих политических взглядов, а так же каких-либо оригинальных взглядов на жизнь - живу себе, когда дают.
От По до Парижа полтора часа лета. Увидев на карте города, что гостиница наша находится недалеко от аэропорта, мы взяли такси. Получилось 20 евро - стольник, если в шекелях - столько же мы платим за поездку из аэропорта Бен Гурион до нашей хавиры в Бат-Яме. Не надрываясь, добрались до гостиницы. Так как девочка-портье плохо говорила по-английски, мы ее поняли. Ес, ноу, андерстенд… и ключ от номера в кармане. Район тенистый, магазинный. Улица, по которой ежеутрене ходили до метро, напоминает Одессу. Не витринами магазинов, разумеется. Не архитектурой. А цветами акации, падающими на голову. Перед входом в метро Света вытряхивала цветки из волос.
У меня отходняк от житейских забот наступает на отдыхе, как правило, на третий день. Но появляется другая озабоченность, от которой тоже хорошо бы избавиться. Ой! - во вторник закрыт Лувр! Ой! - в воскресенье не работают магазины! Ой! - в этом кафе на пол-евро дороже! Не лишнее, конечно, располагать сведениями, что, покупая сразу 10 билетов на метро, экономишь небольшую сумму, а за пиво у стойки платишь меньше, чем за столиком. Но подобные сведения лучше включать в нужный момент. Не засоряй на отдыхе голову! Пей, сидя за столиком на тротуаре, и в то же время смотри на Париж. За тем и приехали.
Все же Шехтера можно понять, ему, из соображений кашрута, приходится заграницей довольствоваться пивом и водкой - кальвадоса, например, уже не попробуешь. К тому же он работал - завод, пыль, жара, а я в то же время отдыхал. То есть, Яша мне завидовал, но по-доброму, хотя, не без налета коррозийной зелени.
Впрочем, те, кто считают его жутким типом - в чем-то правы.
Так как мы уже бывали в Париже и выполнили обязательную программу, можно было гулять не спеша. Мы ходили помногу. Немало времени проводили в парках. Успевали вернуться в гостиницу, отдохнуть и снова пойти гулять. Шли там, где из-за спешки не смогли побывать в прошлый раз. Побывали, где бывали уже и где нам понравилось. Прошли вдоль Сены - под мостами - тьму километров, там клошаров этих... и все с собачками. Иногда покажется - бомж, а присмотришься - нет, это турист такой.
Походили по магазинам, накупили подарков - благо, сезон распродаж. Не знаю как Версаче и Гуччи, но шмутес у нас дешевле. Хотя, в престижном магазине Света выбрала несколько вещиц, прельстившись, в том числе и 50%-ной уценкой, а на кассе оказалось, что уценка на все 80%, что и было, с моей точки зрения, красной ценой этим тряпкам.
Что бы ты ни покупал - еду, одежду, билеты в метро - просят мелочь, но если нету, рассчитают с любой купюры.
Пять лет тому назад в Париже нам показалось, что красивых женщин нет. Эффектные, хорошо одетые, но если красивая - явно не местная. Сейчас иначе - то ли новое поколение подросло, то ли состав сменился.
Нищих и бродячих музыкантов - тьма, особенно в метро. В основном - из стран бывшего СЭВ.
Странное здесь происходит - человек с обычным темпераментом, чувствует необычайный сексуальный подъем. То ли в порошок стиральный для постельного белья что-то подмешивают, то ли ходят по городу тайные люди и брызгают втихаря специальным дезодорантом. Если да - то это гениально. Возвращаешься домой и помнишь - вот как было! Отсюда ли понятие: любовь в Париже? Отсюда ли туризм…
А нехорошего - так это сигареты "Мальборо". Противные, как в Одессе, но там они в 5 раз дешевле. Ах! Одесса - маленький Париж!
В парке, на скамье соседней, человек. Возраст - около 70-ти. Мы смотрим на одних и тех же туристок - шорты, маечки, рюкзачки. Вдруг, он тяжело вздыхает. Мой груз на четверть века легче. Об этом стишок - я сочинил его во Франции, честное слово.
…а еще скажу о бесе,
что седому да в ребро:
тут девчонки, как в Одессе,
только не "дают добро".
Между тем, и четверть века
не прошло с другого дня:
было все для человека,
это значит - для меня.
И сегодня, не в Одессе
и ни духом, и ни сном,
что еще сказать о стрессе -
стрессе средневозрастном…
Мне сказали, что во Франции нет автомобилей с автоматической коробкой передач. Я посматривал ненастойчиво - не нашел.
Много смешанных пар. Чем он чернее - тем она альбиносней.
Карту города можно взять в гостинице и в туристическом центре.
Мороженое на Марсовом Поле дороже в десять раз, чем аналогичное в Израиле.
От механических туалетов - будочки на тротуарах - все шарахаются. Говорят, что можно зайти и не выйти. Кроме того, бросил деньги - жди минут пятнадцать: может быть, откроется. Я подождал и плюнул - не так уж и хотелось.
Сфотографировал Эйфелеву башню на фоне Светы, для чего лежал на траве, Света стояла надо мной, а башня, соответственно, над Светой. Кажется, тут затесалась неточность: Света - главная в этом шедевре, а Эйфелева башня - фон.
В зале Ван Гога - в музее Орсе - встретил друзей: Мишу Зелингера с женой - надо же! Лукавить не буду, ведали, что и они сейчас в Париже. Встречались специально в Латинском квартале - пиво пили, обедали… Но у Ван Гога - случайность. Почему все там? Что нас так сильно притягивает? Не то ли, что на стенах вокруг тебя, Миллиард Долларов?
Вышли из Орсе и увидели тысячи людей на роликовых коньках на проезжей части улицы. Все неслись со страшной скоростью. Были там мамаши на роликах, катящие впереди коляски с младенцами, были полицейские на роликах… Что за акция - не знаю, но впечатляет.
В музее Родена парк, а в парке - деревянные лежаки. Пока Света рисовала - я поспал. Там же появилась идея, как похитить знаменитого "Мыслителя". Но идею продавать не буду - пригодится на черный день.
В музее Пикассо, похоже, все подделки. Подписи нашел лишь на нескольких картинах. Где-то я читал, что Пикассо говорил приблизительно так: можете ходить по этим рисункам, они ничего не стоят, они не подписаны.
В Лувр пришли, конечно, во вторник, а Лувр во вторник закрыт. -
А эти кто? Почему их пропускают? - возмутилась Света. -
Потому, - говорю, - что они здесь работают, тут работников больше, чем в муниципалитете города Ришон ле Цион.
Много лет тому назад, я вернулся из Советской Армии в Одессу, и почему-то решил, что из меня получится журналист. Я написал два репортажа, их напечатали, мне заплатили. На том и кончилось: понял - не мое. Но в газете мне объяснили: ничего не должно оставаться в записной книжке. Может верно, может - нет. Факт, что в моей записной книжке ничего не осталось. Правда, я не так уж и записывал - не напрягался. Я даже видеокамеру не взял, чтоб тяжести не таскать. Посему - чем богаты…
Бат-Ям, 2003