Говорят, тот кто посетил этот славный город, не получил о нем должного представления, не побывав на знаменитой улице Каусан. Это также как посетить Иерусалим, не пройдясь по Бен - Ихуде. В каждом уважающем себя городе должна существовать подобная ловушка для туристов. В этом красочном месте гостеприимные таиландцы встречают очарованных азиатской столицей новоприбывших. С двух сторон улицы мигают огоньки дешевых ресторанов, отелей и увеселительных заведений. Разноцветные балахоны вывешенной на продажу одежды, развиваются по воздуху как флаги. Потные продавцы с раскосыми глазами пробегают по лужам мостовой с тележками, подносы на которых ломятся от даров моря, распространяющих по воздуху запах протухшей рыбы. Приезжие всех рас и народов бессмысленно расхаживают взад вперед. Негры с развевающимися вдоль тела красными майками, краснолицые блондины с татуировками на широких плечах, скандинавки - в национальных таиландских юбках, и хрупкие таиландки - в коротких шортиках. Многие израильтяне видны издалека по длинным запутавшимся кудряшкам и по безошибочно узнаваемому капризно нагловатому выражению смазливых личиков. Русских также легко узнать по выдающемуся брюшку, кадыку и складкам глаз, сложенных в одну застрявшую в них вечную мысль: "Что делать?"
После утомительных поисков места для ночевки, мы выбрали одну из гостиниц, расположенных в самом центре улицы. Принимавшая гостей сильно набеленная таиландка, с красными прожилками в раскосых глазах, напоминала маленького вампира:
- Вам нужно заплатить 520 Батт, - кинула она нам и, получив деньги, проводила до комнаты.
На следующий день мы, следуя проторенному пути всех туристов, пошли по храмам. Самый большой и популярный храм, набитый толпами туристов так, что эстетически и отвлеченно любоваться архитектурой, не наступив кому- то на ногу просто невозможно, посвящен Эмерадскому Будде. Будда зелененький и домашний, у него три костюма: на зиму, на лето, на осень. Три раза в год ему меняют костюм. Трогательное беспокойство. Храм блистательный. Башни отражают в своих разноцветных хрусталиках столько красок и света, что приходилось надевать солнечные очки, даже при пасмурной погоде. Храмы охраняемы объединенными силами зубастых чертей. Эти чудовища с круглыми рожами, огромными выпученными губами и змеиным языком, используются не только как устрашающие врагов своим видом стражи, но и в качестве колон для поддержки храма. У каждого подобного исчадия ада физиономия своеобразная, выражающая разное состояния духа, то простодушно веселая и тупая, то злобная, пылающая гневом. В чем смысл присутствия этой армии нечисти в Буддийских храмах? Скульпторы, изощряясь в создании этих чертовских ликов, наглядно воплотили черты наших внутренних состояний, намекая, что это те самые стражи, не пускающие нас в область света?
На второй день Бангкок порядочно надоел. Рано утром мы должны были уезжать на север Таиланда. Но красноглазая хозяйка позабыла нас разбудить. Мы не успели к поезду. Пришлось остаться тут еще на один день. Побродив по городу, я вернулась в отель одна.
- Вы не заплатили, не заплатили еще, - набросилась на меня визгливая таиландка.
- Будет вам урок. Надо будить, когда просят, - буркнула я и быстро прошмыгнула к себе в комнату.
Через несколько минут я была уже в душе. Громкое паданье струи воды около меня, перебилось сильным стуком в дверь. Казалось, дверь собирались взламывать. Едва накинув одежду, я открыла дверь. Два щуплых полицейских ворвались в комнату.
- Вам нужно заплатить 520 Ватт, - проговорила хозяйка, шедшая вслед за ними. Полицейские тем временем с любопытством озирались на комнату.
- А Вы хотя б извинились, за то, что нас не разбудили, - не хотела я сдаваться так быстро.
- Вам нужно заплатить 520 Ватт, - повторяла, как автомат вампир, видимо не воспринимая, что ей говорят.
Полицейские тем временем оглядывались. На столе на самом видном месте лежали маленькие свернутые бумажные пакетики. Будучи в Дели мы ходили к одному известному врачу аруведу. Я говорила, что не хочу принимать обычные таблетки от малярии, от них тошнит, и падают волосы. Он мне и прописал эти пакетики с порошком. Предполагалось, что они защищают от малярии. Вот их то и приметили острые на глаз таиландские блюстители закона. И узрев эти невинные пакетики, кинулись на них, как волки на заблудшую овечку. Они схватили жадными руками бумажные пакетики, разорвали их, и, как они и ожидали, из них посыпался сверкающе белый порошок. С видом злорадного торжества они повернулись ко мне. Женщина-вампир, увидев это, взвизгнула, и бросилась вон из комнаты. А они все смотрели на меня. На английском они почти не говорили.
Вдруг до меня дошло, в чем дело. Неприятный холодок прошелся по телу.
- Это не кокаин, это средство от малярии, - прошептала я, давясь от страха.
Они заулыбались.
- Это не наркотики. Это невинная травка против малярии,- Они смеялись, посматривая друг на друга.
- От малярии, вы понимаете, малярии. Есть болезнь такая в тропическом климате. Голова болит, температура. От этого и умереть можно. Вы случайно не болели малярией? Вам ничего не известно об этой болезни?
Полицейские добродушно кивали головой. Тем временем они разглядывали и нюхали порошок. Видимо, он не вызывал нужного эффекта. Они в недоумении продолжали нюхать. Ничего не происходило. Они стали высыпать все свертки, нюхать порошки. Их изумление возрастало. Они недоуменно озирались на меня, словно ища совета.
- Нет, нет же, это не то, что вы думаете. К сожалению, вы ошиблись. Если б это было то, что вы надеетесь найти, это не лежало бы на столе, а было бы хорошо запрятано от ваших глаз.
Они еще не верили. Их носы побелели от порошка. Один из них куда-то смылся, и вскоре пришел с работником из ближайшей аптеки. Тот взял оставшиеся порошки и унес их к себе на пробу. Ужасные мысли стали приходить мне в голову. Может в Таиланде ловить наркоманов с поличным - план, который нужно выполнять. Может им за поимку премия полагается? Вот возьмут они и подменят порошки? И прощай моя вольная жизнь. Кто потом, что докажет здешнему правосудию?
Тем временем женщина вампир, злорадно оглянувшись, вошла в комнату,
- Вам нужно заплатить 520 батт, - железным голосом произнесла она.
Не споря, я выложила деньги, она быстро вышла и тут же пришла, принесся фотоаппарат и документы, которые она под суматоху, сумела вытащить из комнаты, опасаясь, что мы не заплатим.
Я заметила, что полицейские куда-то исчезли, так ничего и не сказав. Может, они еще придут, сюсюкал мне страх. Но они не пришли. Я не познала прелестей Таиландской тюрьмы.
Утром мы встали уже без проблем и уехали на север подальше от этого города. От него у меня остался в памяти вкус испорченных креветок, монотонный вой монахов перед огромной статуей Будды, и воспаленные глаза набеленной хозяйки отеля.
Индийские блюстители нравственности и порядка
Я приехала в деревушку Канкаль, расположенную на берегу Ганга у самого подножия Гималаев. В конце июля сотни людей стекаются к этим местам омыть себя в Ганге и посетить огромный храм Лакшма Джула. Темные паломники, с грубыми крестьянскими лицами, маршируя, входили в город, дружно в такт распевая: "Шива, Шива". Глядя на эти простоватые дикие лица, я не могла понять, связать их с поклонением отвлеченному На поляне возле храма поставили чертово колесо для увеселения приезжающих. Сотни индийцев шатались вокруг да около, махали пестрыми лентами, похожими на елочные украшения, и толпились у лавочек, где жарились на скорую руку картофельные лепешки. Какой-то черт привел меня в эту суматоху. Меня соблазнило чертово колесо. С детства чувствую сильное желание на нем повертеться, почувствовать на себе быструю струю воздуха, пьянящее давление адреналина, состояние легкости во время полета вниз.
Пробравшись сквозь толпу, с любопытством глазевшую на меня, я приблизилась к колесу. Индийцы радостно закивали головой, и будто бы гостеприимно предложили мне занять место. Колесо не внушало особого доверия к своей надежности. Это странное сооружение состояло из кривых деревянных жердей с привязанными к ним кабинками для сиденья. С боку был приделан рычаг, двигавший колесо, который вручную крутили. Я села. В начале колесо двигалось медленно, и все было нормально. Потом оно задвигалось быстрее, и еще быстрее. Я нервно засмеялась. Индийцы, ободренные моим смехом, нажимали на рычаг все сильнее.
- Хватит, хватит, - пыталась крикнуть я, но меня уже никто не слушал.
Прошло довольно много времени, и колесо пора было уже остановить. Но оно крутилось, увеличивая скорость, жерди тряслись, и казалось вот, вот упадут. У меня началось головокружение. Сами индийцы, с обезьяньей ловкостью карабкаясь по жердям, спрыгивали с колеса вниз и забирались наверх по своему желанию. Колесо не собирались останавливать. Собиравшаяся внизу толпа, улюлюкала и пялилась на меня. Я поняла, что больше не вынесу. Собрав остатки последних сил, я, скорчив грозную физиономию, закричала: "Немедленно остановить это!" Приказывающий тон положительно действует на индийцев. Они, показывая мне успокоительные жесты, неохотно взялись за рычаг. Колесо немного замедлило движение, и я, не доверяя больше благодушию этих пацанов, ухватилась за жердь и кое-как выпрыгнула из этого поистине чертового сооружения. Меня встретили аплодисментами. Но выйти из кольца сомкнувшихся в круг индийцев, не было никакой возможности.
- Пожалуйста, с фотографируйся с нами, - стали слезно просить молодые люди, толпившиеся вокруг.
- Хорошо, только побыстрее, - нехотя произнесла я.
Они стали по очереди подходить и фотографироваться со мной. Казалось, этому не будет конца. Вот один подошел ко мне и, позируя перед фотоаппаратом, положил мне руку на плечи. Толпа ахнула и замерла в молчании. Я, окончательно потеряв терпение, дернулась, и с силой протиснулась в толпу. Она неожиданно покорно расступилась передо мной. Под удивленные взгляды людей я гордо прошла мимо них и покинула это место.
Я пошла к храму и, войдя вовнутрь, рассматривала занимательные рисунки, красочно обрисовывающие истории из жизни богов. Вскоре, я и думать перестала о том, что было. Насмотревшись на картинки, я вышла к другой стороне храма, к реке, где старый жрец совершал обряд, посвященный Гангу. Жрец дружелюбно подозвал меня, намазал лоб красным порошком и начал шептать над моей головой молитвы, бросая в Ганг засохшие цветки, сильный запах которых щекотал мне нос. Он не успел допеть последнюю молитву, как сзади раздался шум. Мы обернулись. Две женщины, подбежав ко мне, крепко схватили меня за руки и потащили за собой.
- Что случилось? - пыталась спросить я их, ничего не понимая.
Они не отвечали, видимо, не зная ни слова на английском. Я начала сопротивляться, делая робкие попытки вырваться. Ничего не получалась, они еще сильнее, до боли сжали мне руки и быстро втащили в кабинку моторного рикши. Я только заметила, что мои похитительницы были в полицейской форме.
- Да скажите, хоть кто-нибудь, что случилось? - истошно закричала я, оборачиваясь на толпу зевак. Все молчали, мигали непроницаемым щитом черных глаз и простодушно меня разглядывали.
Посадив меня между собой, полицейские, продолжая крепко держать меня, дали указание двигаться вперед. Я кричала от ужаса. Зубы, стуча друг об дружку, отбивали такт. Самые страшные мысли стали приходить в голову. Может, мне нельзя входить в индийские храмы, может, они решили посадить меня в тюрьму и ограбить, и я не увижу больше белого света. Главное и паспорта у меня не было, он остался в комнате. Поди знай какие порядки в этой загадочной беспорядочной стране. Из памяти выплыл печальный граф Монте-Кристо, в образе бледного французского актера. Я в последний раз оглядывала сверкающие под солнцем разноцветные хибары. Вот мы быстро проехали возле дома, где жили друзья, где меня могли бы выручить. Я попыталась было высунуться в окно, но меня тут же запихнули обратно. Я все-таки успела заметить знакомого брамина, проходившего вдоль по улице, у которого не далее как вчера гостила, слушая загадочные рассказы о Ведической мудрости.
- Норинда, - делая последние попытки просунуться в окно, заорала я, что есть мочи, понимая, что это, может быть, последний шанс выбраться.
Ура, он услышал меня, славный Норинда, и сразу побежал в нашем направлении. Водителю как раз пришлось остановиться из-за коровы, перегородившей своим тучным телом узкую улицу. Спасибо тебе, корова! Норинда тем временем ввязался в бурный разговор с женщинами, они что-то говорили, будто доказывали ему. Боже мой, казалось, он с ними соглашается.
- Не бойся, я поеду с тобой в полицию, - сказал он, подсаживаясь к водителю. Подождав, пока корова, лениво передвигаясь, освободила трассу, рикша поехал дальше.
- Что случилось, в чем дело? - морочила я голову Норинде, но он, только улыбался, и успокоительно кивал головой.
Рикша остановился у входа в здание полиции, меня вывели во двор и посадили на скамейку. Я плакала и жалобно на всех смотрела.
- Скоро я все объясню, - успокаивал меня мой спаситель.
Вот вышел усатый начальник полиции и подал мне какие-то бланки. Он говорил с Нориндой на хинди.
- Тебя просят написать жалобу, - торжественно объявил мне Норинда.
- Что, что, - недоуменно пробормотала я, - какую жалобу, на кого?
Норинда в замешательстве перевел мой ответ, полицейский с удивлением поднял глаза на женщин, притащивших меня сюда. Они смотрели на меня во все глаза.
- Человек, посягнувший на твою честь, был немедленно схвачен и посажен, - терпеливо пояснил мне Норинда, - но по индийским законам его не могут привлечь к суду без письменно поданной жалобы от пострадавшей. Тебя привели сюда, чтобы ты написала жалобу, и нарушитель порядка будет справедливо наказан.
- Но меня никто не обижал, - плаксиво отвечала я, - я только рассматривала картинки в храме, а они на меня набросились.
Норинда повернулся к полицейским и долго с ними общался. Они спорили, приводили какие-то аргументы и совсем забыли про меня. "Улизнуть что ли? "- подумала было я.
- Они видели, как тебя пытаются обнять, - обратился ко мне Норинда.
- Ах, да, - вдруг вспомнила я случай происшедший со мной около чертового колеса, - но прошло уже много времени, я забыла.
- Так ты будешь писать жалобу?
- Я хочу домой, - просительно подняла я на них полные слез глаза.
- Хорошо, это твое дело. Полицейские восхищаются твоим милосердным нравом. Они одобряют твой выбор. Ты тоже не должна быть на них в обиде. Они хотели тебя защитить. В Индии полиция на редкость гуманная. Она следит за безопасностью женщин. Недавно правительство издало новый указ. Было замечено, что многие индийцы, пользуясь наивностью европейских женщин, нескромно ведут себя по отношению к ним, так что было принято решение усугубить бдительность и взять под защиту туристок. Наше правительство очень хочет, чтобы женщины могли спокойно путешествовать по Индии, также как они этот делают в Европе.
- Я вам необычайно благодарна, спасибо за доброе дело, продолжайте в том же духе, - молитвенно сложив руки, с благодарностью во взоре, проговорила я.
Женщины полицейские, заулыбались, они обнимали друг дружку и умиленно смотрели на меня. Усатый полицейский прослезился. Дружелюбно кивая им головой, я пятилась назад, открыла ворота дворика и проскользнула в них наружу. Оказавшись на свободе, вздохнула полной грудью и бросилась наутек.