​

​



* * *
Не могу отделять то, что было со мною когда-то,
И другого, по сути, в себе ощущать человека...
Не хочу воспринять лишь за то я себя виноватым,
Что к Израилю шел я нелегкой дорогой в полвека.
 
Говорят мне, что стоило раньше порвать все канаты,
Что искать было де в нашей смутной и странной России,
И, наверное, в том я кажусь здесь сейчас виноватый,
Что не там ожидал долгожданного людям Мессию.
 
Но принять эту истину – значит, отречься навечно
От того, что тебя окружало по жизни полвека.
Пусть мой путь был иной – не во всем совершенный и млечный,
Но оставил во мне он зигзаги меня – человека.
 
Мы выносим себя из тяжелых оков и осколков,
Не всегда понимая, что правда и блеф в этом мире.
Я признаюсь: природу еврейства не чувствовал тонко,
Когда жил вместе с мамой и папой в советской квартире.
 
Что мне чувствовать там, и куда было мне прислониться,
Если в доме утрачена связь изначальная с Торой,
И душа не могла, не имела возможность трудиться,
Обрекая себя на пустые подчас разговоры.
Что себя укорять – в этом прожито было немало,
Не Всевышний я, чтобы мне знать, для чего буду годен.
Мир такой, какой мы создаем от родного причала,
Но бывает, меняется он, когда время приходит.
 
Я не в силах забыть то, что было со мною в той жизни,
Хотя мысли о нынешнем очень меня беспокоят.
Но в Израиле, верю, Всевышний меня не отринет,
И составит со мной разговор – тот, что нужен обоим.

* * *
Жарко, как в бане: восточное солнце палит.
Воздух недвижимый – словно хрустально-зеркальный.
Мне бы забиться сейчас в одинокий вагон односпальный,
Тот, что от внешнего мира листвою закрыт.
 
Мне бы раскрыть чуть потрепанный томик стихов.
Тот, что на полке родительской где-то остался.
Вроде, казалось, он очень давно потерялся,
Как потерялся оставленный где-то букетик цветов...
 
Мне бы увидеть родных, чтобы вновь с ними сесть.
Выпить по рюмке и сызнова вспомнить о прежнем.
И не судить никого, кто хороший и кто безнадежный,
И помолчать, ведь молчание лучше, чем лесть.
 
Мне бы отбросить назад этак лет сорок пять,
И превратиться в мальчишку нескладного, в чем-то смешного.
Чтоб обрести и прожить снова пережитое,
С бабушкой к речке сходить, чтобы вместе опять.
 
Время бежит так стремительно – что тут сказать...
Разве я думал о солнце тогда, что палит бесконечно,
Прежняя жизнь нынче выглядит слишком беспечной,
Жизнь эту, кажется, можно на откуп отдать...
 
Жарко, как в бане, несносное солнце палит,
Тихо на улице – будто шаббат внеурочный.
Чувства воскреснут из памяти зримо и точно.
Жаль только сердце при этом немного щемит...
 
​