Алексей Слаповский

ОТКРОВЕННЫЙ

Комедия в 1-м действии

Действующие лица:

БЕЗИН

АЛЯ

Комната в студенческом общежитии. Чисто, уютно, нежно – здесь живут две девушки. На кровати, прислонившись к стене, сидит АЛЯ. Наискосок, на стуле у стола – БЕЗИН. Он раскачивается, сядет то так, то так – видимо, уже довольно долго здесь находится, и говорит, говорит, говорит…

БЕЗИН. Умным людям, Алечка, часто не хватает ума быть естественными. Они оригинальничают. Им не терпится доказать, вернее, показать, какие они умные. Поэтому они и оригинальничают. Я это я! – а остальные масса, толпа!.. А я не боюсь признаваться, что человек из толпы, человек толпы.

АЛЯ. Почему?

БЕЗИН. Я всегда чувствую то, что чувствует толпа. Толпа была покорна – и я чувствовал покорность. Не скажу, что с удовольствием или с горечью – я просто чувствовал покорность, и все. Толпа лезет в автобус, пихается локтями – и я лезу, и я пихаюсь локтями. И даже не делаю при этом приличного лица. Знаете, как бывает? – человек лупит ближнего под ребра, а лицо у него при этом приличное-приличное, будто он на облака смотрит. Я – откровенный. Если я чем и отличаюсь от толпы, то… Ну, во-первых, толпа себя не осознает, не контролирует. А я – контролирую и осознаю. Толпа скрытна, лжива, лицемерна. Я – откровенный. Бытовой пример. Очередь. Пристраивается тетка. На нее кричат: вас здесь не стояло! А она: нет, меня тут стояло, я просто отходила и опять пришла! А я откровенно. Мне говорят: вас тут не стояло. Я говорю: да, не стояло. Значит, вы без очереди? Да, без очереди. Но это же хамство! Конечно, хамство… И пока беседуем таким образом – я достигаю цели… А бывает – гонят взашей.

АЛЯ. Я не верю, что вы человек из толпы. Я думала – как раз наоборот. Вы всегда один. Какой-то одинокий вообще.

БЕЗИН. Это ничего не значит. Можно быть в стороне от толпы и оставаться человеком толпы. Можно даже быть над толпой – и оставаться человеком толпы. Сталин был над толпой и оставался человеком толпы. Обожаю Сталина. Не как человека, как символ. Я представляю себя в толпе, которая с восторгом унижения и преклонения приветствует идола. Именно восторг унижения. Я ведь никогда этого не испытывал. А интересно было бы: заплакать от восторга, даже встать на колени…

Вдруг встает на колени, громким голосом преодолевает свою стеснительность.

Боже мой живый! Жизнь отдам за тебя! Люблю тебя, как извращенная женщина любит насильника! Возьми меня всего или убей – люблю! (Вдруг – спокойно или почти спокойно). Хитрым бывает человек. Как думаете, Алечка, почему я встал на колени?

АЛЯ. Ну, чтобы изобразить. Что как будто любили бы Сталина. Но я не верю.

БЕЗИН. Любил бы. Но дело не в этом. Начнем сначала. Меня, вашего педагога, просят на общественных началах ознакомиться с бытом и жизнью студенческого общежития. Мне, конечно, не хочется, потому что мне все равно, как вы тут живете. Человек из толпы равнодушен к тому, как живут другие, если сам живет хорошо. А я живу неплохо. Но человек из толпы еще и послушен. Я пошел. И вот – вы, Алечка, студентка, которой я симпатизирую. Пьете чай. Я тоже сажусь пить чай и философствовать. Причем, философствую о том, что меня действительно интересует. Но, в то же время, в данный момент не интересует. Я говорю и думаю: дурак, ты видишь, она же одна – смеши, щекочи, хватай за ручку – вдруг что-нибудь получится. Но вместо этого я говорю, говорю, и чем больше говорю, чем дольше сижу на этом стуле, тем невозможнее встать и подойти к вам. И вот, когда я говорил о Сталине – причем увлеченно говорил, по-настоящему, я подумал: хороший повод. Сейчас встану на колени, прокричу, а потом стану грустным и уроню голову. И она меня пожалеет.

Роняет голову. И тут же встает со смехом.

Видите, какой я откровенный?

АЛЯ. Мне кажется, вы меня просто разыгрываете.

БЕЗИН. (Усаживаясь на стуле, кряхтит досадливо). Проклятый стул. На кровати-то помягче, да?

АЛЯ. А вы сядьте на Анькину.

БЕЗИН. Я бы на вашу хотел.

АЛЯ. Вы все шутите.

БЕЗИН. Да ничего я не шучу. Я хотел бы к вам подсесть, за талию взять и все прочее. Но так не положено, надо сперва что-то говорить, вот я и говорю… Я не шучу. Я просто откровенный. Мне очень бы хотелось к вам подсесть и так далее. Но вот я вам об этом сказал – и уже невозможно подсесть и так далее.

АЛЯ. Почему?

БЕЗИН. Потому что такие вещи не обговаривают. Это должно происходить естественно, как бы само собой.

АЛЯ. Зачем же вы тогда стали обговаривать?

БЕЗИН. А затем, чтобы как раз сделать для себя невозможным вот это подсесть и так далее. Забор поставить. Ров вырыть… Итак, я человек толпы. Что такое наша толпа? Уже не рабы, еще не хозяева. Промежуточное состояние. Нет ничего хуже промежуточного состояния. И я – в таком же состоянии.

АЛЯ. Не думаю. Вы кандидат наук, доцент. Очень определенное состояние.

БЕЗИН. Это, Алечка, на уровне быта. Кстати, вы знаете, что я холостой? Студентки это всегда знают.

АЛЯ. Не знала.

БЕЗИН. Значит, вы никогда мною не интересовались.

АЛЯ. Просто вы очень скрытный, о вас ничего невозможно узнать.

БЕЗИН. А вы пытались?

АЛЯ. Кто-то пытался из девчонок.

БЕЗИН. Я холостой, живу один в собственной, можно сказать, квартире. Завидный жених, правда? Хотелось бы перейти из общежития в отдельную квартиру?

АЛЯ. Кому?

БЕЗИН. Вам.

АЛЯ. В каком смысле?

БЕЗИН. Ну, выйти за меня замуж?

АЛЯ. Вы предложение делаете? (Смеется).

БЕЗИН. Нет. Пока нет. А вдруг? Вы мне, так сказать, очень нравитесь. Больше всех других студенток. Но вдруг вы выйдете за меня только ради того, чтобы жить отдельно, в своей квартире?

АЛЯ. А я разве собралась за вас замуж? Я только сейчас узнала, что вы холостой и живете в своей квартире.

БЕЗИН. Правильно. Я вам специально это сказал.

АЛЯ. Почему?

БЕЗИН. Понимаете, когда два человека любят друг друга, ничего не зная друг о друге, это просто любовь, без привкуса. Бескорыстная. А я вот, например, однажды встретил разведенную женщину с квартирой. Сам я жил в общежитии гораздо худшем, чем ваше – по пять человек в комнате. Я влюбился в эту женщину. Поженились. Через месяц я понял, что у этой любви был привкус. Я ее целовал и думал: скоро буду жить, как нормальный человек, засяду за дипломную работу. Может, и не думал так явно, но где-то там мысль была. В общем, любовь с привкусом.

АЛЯ. Я-то вас не люблю, поэтому все равно – с привкусом или без привкуса.

БЕЗИН. А если бы любили?

Пауза.

Чего я, собственно, сижу у вас? Знаю причину! Могу сказать – как откровенный человек.

АЛЯ. Ну, скажите.

БЕЗИН. Я все еще на что-то надеюсь.

АЛЯ. На что?

БЕЗИН. Сам не знаю. Я сижу и думаю: разговор идет как-то ненормально, надо его как-то повернуть по-другому. Например, рассказать анекдот.

АЛЯ. Ну, расскажите.

БЕЗИН. Зачем? Ведь анекдот мне нужен не ради анекдота, я хотел бы его использовать как средство, чтобы перевести наше, так сказать, общение в другое русло, а перевести в другое русло для того, чтобы попытаться вас обольстить.

АЛЯ. Ну, и попытайтесь.

БЕЗИН. А вас это не смущает – такая вот игра в открытую?

АЛЯ. А вас?

БЕЗИН. В общем-то… Хорошо. Зачем анекдоты и так далее? Будем считать, что я рассказал вам анекдот, вы рассмеялись, а я, пользуясь моментом, подсяду к вам (подсаживается) и…

АЛЯ. И?

БЕЗИН. А что дальше? Ну, к примеру, – это пошло, но к примеру – я говорю, что умею гадать по руке. Вы даете мне руку.

АЛЯ. А если не даю?

БЕЗИН. Тогда вы все испортите.

АЛЯ. Что я испорчу?

БЕЗИН. Давайте совсем в открытую. Я вам хоть немного нравлюсь?

АЛЯ. Ну, допустим.

БЕЗИН. Тогда я буду гадать по вашей руке.

АЛЯ. Ну, гадайте.

БЕЗИН. Это не обязательно. Это ведь тоже условность, обман друг друга. Будем считать этот этап пройденным.

АЛЯ. Ладно. Какой этап дальше?

БЕЗИН. Я должен поцеловать вас.

АЛЯ. Хорошо. Будем считать и этот этап пройденным. Какой следующий?

БЕЗИН. Ну… Сами понимаете…

АЛЯ. Не понимаю.

БЕЗИН. Потом я пойду выключать свет, а вы разденетесь.

АЛЯ. Хорошо. Будем считать и этот этап пройденным. Дальше.

БЕЗИН. Ну… Как бы это… Как мужчина и женщина…

АЛЯ. Ладно, пусть так. Давайте считать, что и это произошло. Потом мы должны одеться, включить свет. И выпьем чаю. Так ведь?

БЕЗИН. Возможно.

АЛЯ. Ну, давайте пить чай… Славно все у нас получилось, правда? Мне было так хорошо с тобой! Какой мужчина, какой класс!

Пауза.

Безин садится на стул.

БЕЗИН. Издеваетесь? Ваше право… Но, по крайней мере, я был откровенным.

АЛЯ. Да, спасибо.

БЕЗИН. Люди ведь постоянно врут друг другу. Хотят одного, говорят о другом.

АЛЯ. Вы к врачу обращались?

БЕЗИН. Понимаю… Я люблю вас, Аля.

АЛЯ. Вам чай – крепкий?

БЕЗИН. Да, покрепче. Я вас люблю.

АЛЯ. Ну, дальше, дальше? Сахар кладите сами.

БЕЗИН. А что дальше?

АЛЯ. Я не знаю.

БЕЗИН. Я никого еще не любил. Я вам скажу откровенно: я хотел сначала вас… с вами… хотел вами, так сказать, овладеть, а потом признаться.

АЛЯ. Так ведь все уже было!

БЕЗИН. Перестаньте!

АЛЯ. Что, люди толпы все так себя ведут?

БЕЗИН. Я – квинтэссенция толпы, я ее суть. Я сам – толпа.

АЛЯ. Ну нет. Толпа сомнет, раздавит – и никаких разговоров.

БЕЗИН. Это – внешнее. Я – трусливый дух толпы. Я ее дикая похоть и я ее дикая робость. Толпа всегда хочет и всегда робеет. Она ждет команды.

АЛЯ. Может, я вам должна что-то скомандовать?

БЕЗИН. Я люблю вас, Алечка.

АЛЯ. Неубедительно. Ну-ка, еще раз.

БЕЗИН. Что?

АЛЯ. Скажите еще: я люблю вас.

БЕЗИН. Я люблю вас.

АЛЯ. Неубедительно.

БЕЗИН. Я вас люблю.

АЛЯ. Не верю.

БЕЗИН. Я клянусь.

АЛЯ. Не верю.

Пауза.

Какой вы, наверно, несчастный человек. Никогда бы не подумала.

БЕЗИН. Я разучился жить, Алечка.

АЛЯ. А я еще не научилась.

БЕЗИН. Нет, вы умеете. В вас инстинкт жизни, я вижу. Поэтому вы мне и понравились… Чем больше я говорю – тем безнадежней ситуация. Но молчать тоже нельзя.

АЛЯ. А давайте попросту?

БЕЗИН. Давайте.

АЛЯ. Вы пришли делать мне предложение?

БЕЗИН. Нет. Я пришел по долгу службы. То есть меня попросили проверить, как живут студенты. Условия для труда и для занятий. Зашел к вам, увидел, что вы одна. Я подумал: надо попробовать.

АЛЯ. Что попробовать?

БЕЗИН. Сами понимаете. Сначала надо показать себя. Я стал показывать себя, говорить умные слова. Вижу – ни к чему. Надо проще, лиричнее. Тоже не выходит. Думаю: надо признаваться в любви. Опять не подействовало. Видите, какой я откровенный человек.

АЛЯ. Вы удивительно откровенный человек. А что вы еще хотите предпринять?

БЕЗИН. Не знаю… Может, подскажете?

АЛЯ.  Что?

БЕЗИН. Ну, как с вами вести себя, чтобы на вас подействовало?

АЛЯ. Ничего себе! Это даже интересно. Сейчас, я подумаю… Надо ведь, чтобы все получилось как бы случайно? Естественно?

БЕЗИН. Конечно.

АЛЯ. Ага. Ну, допустим, так. Вы ходите, проверяете наш быт. Заходите ко мне. Присаживаетесь пить чай. Грустите, у вас что-то на душе. И вдруг говорите что-нибудь вроде: «Алечка, сегодня мне грустно. У меня поминки по собственной юности. Давайте отметим это дело». И достаете бутылку шампанского.

БЕЗИН. Слушайте! (Торопливо). Во-первых, шампанское на поминках не пьют. Но у нас вот что есть! (Достает из «дипломата» бутылку водки). Водка! – ее на поминках как раз и пьют!

АЛЯ. Вы все предусмотрели.

БЕЗИН. Ей-богу, случайно. Купил для слесаря, у меня кран на кухне течет, вызвал слесаря, а тот все делает только за выпивку. Ей-богу, Алечка.

АЛЯ. Ну, хорошо. Значит, так… Говорите…

БЕЗИН. Постойте, я сам! Значит, поминки по собственной юности? Сойдет. Я, Алечка, сегодня справляю поминки по собственной юности. Не хотите присоединиться?

АЛЯ. Не хочу.

БЕЗИН. Почему?

АЛЯ. Как-то кисло у вас получается. Робко. Какой-то вы сразу жалкий – и присоединяться к вам не хочется.

БЕЗИН. Верно. Я человек толпы, а чем берет толпа? Нахрапом, порывом! Нужно именно с азартом отчаянья!.. (Решительно и со стуком ставит бутылку на стол. С гусарской горделивой небрежностью). У меня сегодня праздник, Алечка. Извините, что я так вот нахально, но именно здесь, у вас – меня окончательно осенило.

АЛЯ. Что осенило?

БЕЗИН. Я резко и больно понял, что у меня праздник прощания с юностью.

АЛЯ. Почему именно сегодня?

БЕЗИН. Ну… Сегодня я увидел вас… Или нет. (Ухарски). Почему сегодня? Это не сегодня. Это праздник, который всегда со мной. И давно уже со мной… Может, выпьем?

АЛЯ. Успеется. А почему вы решили отметить этот праздник именно здесь?

БЕЗИН. А мне, собственно, все равно, где отмечать. Дело не в том, где, а по какому поводу. Нет… Почему здесь? Потому что вы, Алечка, как символ той самой юности, которой у меня никогда не будет.

АЛЯ. Неплохо, годится.

БЕЗИН. Так что, давайте выпьем – если вас не оскорбляет этот грубый напиток.

АЛЯ. Ради бога, я и грубее пила.

БЕЗИН. Так я наливаю?

АЛЯ. Не обязательно. Считайте, что налили и выпили. И это правильно, надо выпить. Девушки, когда выпьют, всегда сговорчивее.

БЕЗИН. Да?

АЛЯ. А вы не знали?

БЕЗИН. Знал, конечно… Так. Мы выпили, значит?

АЛЯ. Выпили. Ах, хорошо пошла! Вы раскрепостились и раскрепостили меня. Теперь можем говорить о любых пустяках – и будем казаться себе умными.

БЕЗИН. Будем говорить о пустяках. Когда приходит ваша соседка?

АЛЯ. Кто же так в лоб спрашивает?

БЕЗИН. Что, нельзя?

АЛЯ. Надо задумчиво осмотреть комнату и спросить: «Вдвоем, значит, живете?»

БЕЗИН. (Задумчиво осмотрев комнату). Вдвоем, значит, живете?

АЛЯ. Вдвоем. С Аней Рыбалко. «Не ссоритесь?»

БЕЗИН. Кто?

АЛЯ. Это вы должны спросить: «Не ссоритесь?»

БЕЗИН. Понятно. Не ссоритесь?

АЛЯ. Все бывает. «Она сейчас, наверно, в библиотеке?»

БЕЗИН. Это я спрашиваю?

АЛЯ. Конечно.

БЕЗИН. Она сейчас, наверно, в библиотеке?

АЛЯ. Нет, к родственникам поехала. У нее мама заболела.

БЕЗИН. Между прочим, я это знаю. Мог и не спрашивать.

АЛЯ. Обязательно нужно спросить.

БЕЗИН. А я и спросил. Значит, вы одна?

АЛЯ. Вопрос лишний.

БЕЗИН. Да знаю, это я в шутку. Вы… Вас… Вам ваша будущая специальность нравится?

АЛЯ. Тоже лишний вопрос. Это – серьезный разговор, тягомотина. Лучше так. Наливайте по второй и говорите: «Музыка, туш! У вас есть музычка, Алечка? Давайте потанцуем на прощание? Один танец – и я пойду. Танец юности!»

БЕЗИН. Почему на прощанье? Почему один танец?

АЛЯ. Потому что вы так туман наводите, вы успокаиваете: сейчас потанцуем чуть-чуть и попрощаемся. И девушке такое предложение удобно. Если вы просто скажете: давайте танцевать, то девушке как-то не прилично соглашаться. А если: потанцуем на прощанье, она обязательно согласится, она этим показывает, что хочет скорее попрощаться и ради этого согласна на танец. Хотя прекрасно понимает, что дает партнеру возможность развить события. В танце обнять можно, на ушко шепнуть, мало ли. Итак, девушка включает музыку. (Перематывает пленку магнитофона). Она ищет медленный и долгий танец. Находит. (Звучит музыка). Кавалер кланяется – вы должны представиться немного старомодным, хотя и во времена вашей юности уже не кланялись. То есть – поиграть в старомодность, шутливо подчеркнуть свой возраст.

Безин кланяется. Они начинают танцевать.

Они начинают танцевать – и это самый момент сказать что-нибудь на ушко.

Танцуют.

Ничего не слышу.

БЕЗИН. Спасибо, Алечка, что вы меня приютили. Мне с вами очень хорошо. Я разучился жить. То есть, как вам сказать… Я все больше разучиваюсь жить. Что-то со мной происходит. То, что я делал вчера автоматически, вдруг дается с трудом. Месяц назад в метро я бросил пятак и вдруг пошел с другой стороны… Надо слева, да?

АЛЯ. Конечно.

БЕЗИН. А я пошел справа и меня прихлопнуло. И теперь каждый раз, когда я захожу в метро, я смотрю, с какой стороны идут люди. Чепуха какая-то. Больше того. У меня теперь возникает жуткое желание пройти именно справа.

АЛЯ. Зачем?

БЕЗИН. Не знаю. Я и откровенным стал из-за этого. Моя откровенность – это желание идти справа, идти не там, где положено. Так не делают, а я сделаю. Потому что ТАК – я не умею. Разучился.

АЛЯ. А говорите – человек толпы.

БЕЗИН. В толпе всегда живет тайное желание идти не там, где положено. То есть толпа и становится толпой, чтобы защититься от таких желаний. Каждый по отдельности хотел бы идти справа, но все вместе идут слева, только слева. Я не понимаю…

АЛЯ. Чего вы не понимаете?

БЕЗИН. Прощаюсь с юностью, а прощаться-то не с чем.

АЛЯ. Вы не о том говорите.

БЕЗИН. А о чем нужно говорить?

АЛЯ. Удивительно. То, что для двадцатилетнего пацана пустяк, для вас целая проблема.

БЕЗИН. Да, наверно. А как вел бы себя двадцатилетний пацан?

АЛЯ. Элементарно. Он не держал бы так руки, как вы.

БЕЗИН. А как я держу?

АЛЯ. Вы держите меня как… Ну, не знаю. Как воздушный шарик. Боитесь надавить – вдруг лопнет.

БЕЗИН. Нужно надавить?

АЛЯ. (Посмеявшись). Нужно занимать пустяковым разговором, и в это время свободно, легко, непринужденно сцепить руки у меня на талии. Получатся объятия.

БЕЗИН. Хорошо. Только я без пустякового разговора.

АЛЯ. Разговор беру на себя. Прекрасная погода, не правда ли?

БЕЗИН. Отвратительная погода. Дождь и дождь. У меня вот светлый костюм…

АЛЯ. Руки, руки!

БЕЗИН. (Исполнив). Вот… Светлый костюм, очень заметна грязь… Вам не тесно?

Аля хохочет.

В чем дело? Не такой уж я дурак, между прочим! (Целует Алю и вдруг, словно раздавшись в плечах и увеличившись в росте, поднимает Алю и резко кладет на кровать).

АЛЯ (борется с ним). А ну, прочь! Прочь, я сказала! Отпустите! Отпусти, дурак!

Она вырывается. Поправляет одежду, переводит дыхание.

Напился и лезет!

БЕЗИН. Я не пил.

АЛЯ. Действительно… А у меня было полное ощущение, что вы спьяну… Извините.

БЕЗИН. Это вы меня извините.

АЛЯ. Зачем вы так? Вы что, шуток не понимаете?

БЕЗИН. Не понимаю.

АЛЯ. И зря… Когда… Ну, до этого… Вы мне больше нравились. А это вот (показывая на смятую кровать) – это вы как раз пытались сделать как человек из толпы. До этого вы были интереснее. Умнее. Вы были оригинальным. Может, вы вообще мне давно нравитесь.

БЕЗИН. Правда?

АЛЯ. Правда.

БЕЗИН. Ну вот… И вы мне давно нравитесь.

АЛЯ. Начинаете по новому кругу?

БЕЗИН. Нет. Я ведь как оказался в общежитии? Поскольку я ваш преподаватель и человек исполнительный, меня попросили выяснить, почему на зачете не было Ани Рыбалко. Я позвонил в общежитие, мне сказали, что она уехала к родителям, мама у нее заболела. А я ведь знал, что вы с ней живете в одной комнате.

АЛЯ. Откуда?

БЕЗИН. Это мое дело. Я спросил, у себя ли вы. Сказали: у себя. Я поспешил к вам.

АЛЯ. Зачем?

БЕЗИН. Делать вам предложение.

АЛЯ. Серьезно?

БЕЗИН. Вполне.

АЛЯ. Ну, так и сделали бы предложение. И все. Все просто.

БЕЗИН. Все просто для меня никогда не бывает.

АЛЯ. Постойте, а водка, может, не для слесаря, а для меня?

БЕЗИН. Так вышло. Я нигде не мог найти шампанского. Я прохожу с правой стороны, не умею достать шампанского, не умею делать предложение.

АЛЯ. Цветов тоже не могли достать?

БЕЗИН. Мог, но как бы я их пронес в общежитие? Могут подумать неизвестно что.

АЛЯ. В портфеле.

БЕЗИН. Разве поместятся? Портфелишко у меня тощенький.

АЛЯ. Пяток тюльпанов или гвоздик – вполне.

БЕЗИН. Как же я не сообразил… Тюльпаны, они же маленькие, да? Их еще резиночками стягивают, чтобы лепестки не распадались… (Открывает портфель). Правда, тут книги. Но я мог оставить их на кафедре. Кстати, вот это вот – уникальная книга…

Аля смеется.

Да, не вовремя…

АЛЯ. Знаете, что? Вот вы были откровенным – и мне это понравилось. Значит, вы хотите на мне жениться?

БЕЗИН. Хочу.

АЛЯ. Почему? Влюбились?

БЕЗИН. Нет. Но вы молодая, красивая, стройная. А мне нужна женщина, с которой можно жить и иметь детей.

АЛЯ. Откровенность за откровенность. Вы мне нравитесь – совсем немного. Но все-таки. И мне надоело тут жить. Все казенное. Эта Анька – это тихий ужас. Она ложится в три часа ночи, а встает уже в шесть утра. Она не поет только когда спит, то есть три часа. Остальное время она поет. Я хочу иметь свой дом. Это – решающее обстоятельство. Из-за этого я согласна выйти за вас замуж. И ребенка вам рожу. Но учтите, я вам буду изменять.

БЕЗИН. Я не ревнивый. Только изменяйте так, чтобы я не знал.

АЛЯ. Я постараюсь. Сколько вы сейчас получаете?

БЕЗИН. Двести двадцать.

АЛЯ. Прилично! Значит, так. Сорок рублей у меня стипендия. Плюс ваших… Ну, сто хватит. Значит, у вас будет оставаться сто двадцать. Вполне достаточно.

БЕЗИН. У женщин расходы больше. Но есть общие. Обеды, завтраки и так далее. В театр вместе сходить.

АЛЯ. В театр пожалуйста, а готовить я не люблю и не умею. Моих прежних мальчиков, конечно, вы мне прощайте.

БЕЗИН. В каком смысле – прежние мальчики?

АЛЯ. В таком, что я, слава богу, уже с пятнадцати лет женщина.

БЕЗИН. Ну… Это несущественно. Давайте… Давай выпьем!

АЛЯ. Прибережем для свадьбы… Слушайте, что с мужчинами делается? Что с людьми вообще?

БЕЗИН. А что?

АЛЯ. Какой, извините, дурак женится на девушке, которая выдвигает такие условия? Вы что? Вы на каком свете?

БЕЗИН. Я вас люблю, Алечка.

АЛЯ. Опять за свое? Да хоть облюбитесь, мне-то что? Вы не здесь невесту ищете, вам за невестой надо в дурдом съездить!

БЕЗИН. Значит, вы не принимаете меня всерьез?

АЛЯ. Хотите, скажу одну вещь?

БЕЗИН. Скажите.

АЛЯ. Не хотела говорить, но скажу. Когда у нас, то есть у вас, у нас с вами занятия начинаются в первые часы, то есть в восемь утра, я встаю в пять, это для меня подвиг. И два часа делаю себе прическу.

БЕЗИН. А я с вечера отглаживаю костюм.

АЛЯ. Мы встречаемся два раза в неделю: видите – на календаре кружочки вокруг чисел. Красный кружок вокруг каждого числа. На полгода вперед.

БЕЗИН. Как же так получилось, Алечка?

АЛЯ. Не знаю.

БЕЗИН. Что же… Я рад. Значит, нет проблем?

АЛЯ. Проблема есть. Я за вас замуж не выйду. И любовницей вашей тем более не стану.

БЕЗИН. Объясните. Вы мне нравитесь. Любовь – это слово произносить не будем. Я вам тоже нравлюсь. В чем же дело? В чем, Аля?

Пауза.

Вы правы. Что я за человек? Увечный человек, человек толпы. (Садится, откидывается на спинку стула). Если толпе в чем-то отказывают, она огорчится, она пошумит – и успокоится. Она найдет себе занятие. В толпе легче жить. Надо просто посмотреть, где люди идут – справа или слева. Слева? Ну, и я туда же. Ну скажите, Алечка, почему, когда я иду через турникет даже с левой, с правильной стороны, почему я всегда боюсь, что меня прихлопнет? Вроде, все правильно: опустил монетку, зажегся огонек – иди. А я не иду, я проскакиваю – и, честное слово, весь в поту. Я долго думал об этом и пришел к такому выводу…

Мы никогда не узнаем, к какому выводу пришел Безин – Аля включила магнитофон на полную громкость. Но Безин говорит, словно не обратив на это внимания. Губы его шевелятся, глаза светятся скромным вдохновением, Аля глядит на него почти с ужасом.

86-88 гг., Саратов, 2016 г., Москва

ЭЙ, ЖЕНЩИНА!

Комедия в 1-м действии

Действующие лица:

ЖЕНЩИНА

МУЖЧИНА

ПЬЯНИЦА (или табличка вместо него)

ПРОХОЖИЙ

Предлагается такое оформление сцены. Свисает на ниточке желтый лист, и на этой ниточке табличка: «Осень». Еще таблички и надписи: «Лужа», «Подворотня», «Автобус №73 СОБОРНАЯ ПЛ. – ПЛ. КОММУНИЗМА», «Солнечный дворик».

Скамейка. Под скамейкой лежит Пьяница (или на куске картона надпись: «Пьяница. Он спит.»)

Итак, осень.

Появляется ЖЕНЩИНА с хозяйственной сумкой. У автобусной остановки – МУЖЧИНА. Из сумки Женщины падает яблоко, катится.

МУЖЧИНА. Эй, женщина! Яблоки теряете!

ЖЕНЩИНА (оборачивается, глядит на Мужчину, на яблоко – и вдруг плачет). Вам-то какое дело? Увидели – ну, и подняли бы.

МУЖЧИНА. Оно в луже.

ЖЕНЩИНА. Значит, вам из лужи поднять нельзя, а мне предлагаете поднять?

МУЖЧИНА. Я не предлагаю. Яблоко упало, я и сказал.

ЖЕНЩИНА. Ну, упало. Вам-то что?

МУЖЧИНА. Вы куда-то спешили? Так идите на здоровье!

ЖЕНЩИНА. Конечно, послать женщину вам ничего не стоит. А яблоко поднять – страшный труд. Ну, будьте мужчиной, поднимите и подайте даме!

МУЖЧИНА (сквозь зубы). На вас смотрят.

ЖЕНЩИНА. Это на вас смотрят. На того, кто даже яблоко не может поднять.

Мужчина пожимает плечами, хочет идти прочь.

Эй, мужчина! (Поднимает яблоко, догоняет). Нате! Я вам дарю! Берите, говорят! (Сует яблоко в карман плаща мужчины).

МУЖЧИНА. Вы что, с ума сошли? (Вынимает яблоко, бросает. Отходит, оборачивается. Женщина плачет, отвернувшись от прохожих, поставив сумку на землю. Подходит). Теперь и сумку испачкаете. Грязь ведь. Ну, успокойтесь. Неудобно же, смотрят…

ЖЕНЩИНА. Отстаньте.

МУЖЧИНА. Не понимаю. Я вас ничем не обидел. Ну, сказал и сказал. Просто так, понимаете? Увидел, что яблоко упало – и сказал. Давайте отойдем, смотрят же… Ну?

Берет сумку, идет к подворотне. Женщина следует за ним.

Вот, ей-богу… Ну, успокоились?

ЖЕНЩИНА. Успокоилась. Идите.

МУЖЧИНА. Вы ведь не из-за меня? Что-то на работе или дома, да? Ведь не из-за такого пустяка?

ЖЕНЩИНА. Орет на всю улицу: «Эй, женщина!»

МУЖЧИНА. Совсем не на всю улицу.

ЖЕНЩИНА. Вам бы в опере петь.

МУЖЧИНА. Нет, но ведь я вас не оскорбил, правильно?

ЖЕНЩИНА. Говорят вам – идите.

МУЖЧИНА. Не понимаю! Я, знаете ли, необоснованных обвинений не люблю. За здорово живешь – и вдруг виноват. Вы объясните!

ЖЕНЩИНА. Оскорбил и еще объяснений требует.

МУЖЧИНА. Значит, все-таки оскорбил? Чем? Я сказал: «Женщина, яблоко потеряли». Где тут оскорбление?

ЖЕНЩИНА. Не «женщина», а «эй, женщина».

МУЖЧИНА. Пусть так. Какая разница?

ЖЕНЩИНА. Очень большая. И не «яблоко потеряли», а «яблоки теряете».

МУЖЧИНА. Ну и что?

ЖЕНЩИНА. А то, что все, конечно, уставились: вон растеряха идет.

МУЖЧИНА. Уставились, когда вы стали кричать.

ЖЕНЩИНА. Эй, женщина!... Свою-то жену не позовете: «Эй, Маша!» – или как там у вас ее.

МУЖЧИНА. Никак у меня там ее. У меня жены, слава богу, нет.

ЖЕНЩИНА. Еще бы, кто за вас пойдет!

МУЖЧИНА. Зато вашему мужу повезло.

ЖЕНЩИНА. Очень повезло. Он внимательный и добрый человек. Таких сейчас просто нет. Вывелись.

МУЖЧИНА. Послушайте, в конце концов, я мог бы и промолчать, как все.

ЖЕНЩИНА. Джентльмен нашелся! Ну и молчали бы.

МУЖЧИНА. Вы успокоились? Прекрасно. До свидания.

Пауза.

Вы мне одно скажите – вы ведь не из-за этого впали в истерику? Так ведь? У вас какие-то нелады, вот вы и сорвали на мне злость.

ЖЕНЩИНА. Да не волнуйтесь вы, идите своей дорогой.

МУЖЧИНА. Я и не волнуюсь. Просто не люблю женской логики, когда все с ног на голову.

ЖЕНЩИНА. Это как?

МУЖЧИНА. Это так, когда ее, то есть женщину, где-нибудь обидят или еще что-то, а она выбирает одного и говорит: ты во всем виноват.

ЖЕНЩИНА. Значит, такая у нас логика?

МУЖЧИНА. Такая вот.

ЖЕНЩИНА. Действительно, из-за пустяка взъелась на хорошего человека.

МУЖЧИНА (будто не замечая ее насмешливости). Вот именно. Как говорится, на крайнего напали.

ЖЕНЩИНА. Как вы боитесь быть виноватым, ах, ах!

МУЖЧИНА. Не боюсь. Но долгов за собой не оставляю.

ЖЕНЩИНА. Нигде и никогда!

МУЖЧИНА. Стараюсь.

ЖЕНЩИНА. Как же вы остались неженатым, такой драгоценный? (Без перехода). Спасибо вам. Теперь я окончательно решила. Вы мне помогли. Даже огромное спасибо.

МУЖЧИНА. Не за что. В каком смысле помог?

ЖЕНЩИНА. Мне теперь ничего не стоит. Спасибо, добрый человек.

МУЖЧИНА. Вы что тумана-то напускаете?

ЖЕНЩИНА. Я шла и думала: сколько можно тянуть? Каждый день по этой улице, с это сумкой – куда, зачем? Домой? Не хочу домой. А больше некуда… Зачем мучиться? Голову в газовую плиту или уксуса выпить. Вот и все. За что я держусь? Нам ведь кажется, что мир без нас осиротеет. Ерунда! Ничего не изменится. Все останется, как было. Понимаете?

МУЖЧИНА. Вы что, серьезно.

ЖЕНЩИНА. Человек умирает – весь мир умирает, есть такие стишки. Чепуха. Ну, умрет женщина, одна из миллионов, эй-женщина, только и дел! Надо просто увидеть себя со стороны. А со стороны ты – ничто. Прохожая женщина тащит сумку, эй-женщина. Я это поняла, спасибо вам. Значит, и смерть ничто, если посмотреть со стороны. Нет, ей богу, спасибо вам, я все поняла.

МУЖЧИНА. Перестаньте.

Пауза.

Даже слушать неприятно.

ЖЕНЩИНА. А вы не слушайте.

МУЖЧИНА. У вас что, тяжелая жизнь?

ЖЕНЩИНА. Нормальная. Правда, мужа нет, но это даже лучше. Зато есть сын, тупой и капризный, весь в отца. Вот, несу ему яблоки. Он себе выберет самые лучшие, а мне оставит похуже. Да и тех не достанется, бабушка из них сварит компот для внука. Бабушка – это моя мама, милая старушка, правда, она уже выжила из ума, но это мелочи. Я ее регулярно ненавижу, это тоже мелочи. Скажете: ради них нужно жить. Благородно – жить ради людей, которые пьют твою кровь. Или скажите: им меня будет жалко. Ой ли? Сыночек через год забудет, дети быстро забывают. Мама тоже забудет, ее маразм спасет. Маразматики ведь не чувствуют горя, как специалист знаю.

МУЖЧИНА. А вы кто?

ЖЕНЩИНА. Врач. Неврозы лечим. И сами лечимся, таблеточки пьем. Не помогает, однако. Мне пора.

МУЖЧИНА Нет, вы серьезно? Ну, про это… Голову в плиту, уксус?..

ЖЕНЩИНА. Вполне.

МУЖЧИНА. А я-то при чем?

ЖЕНЩИНА. Ни при чем, успокойтесь.

МУЖЧИНА. Нет, но вы говорите, что я помог и все такое. Чем помог?

ЖЕНЩИНА. А вот этим своим криком. Эй-женщина, все правильно.

МУЖЧИНА. Не понимаю.

ЖЕНЩИНА. И не надо понимать.

Пауза.

МУЖЧИНА. Я вам знаете, что скажу. Если вы из-за семейных всяких неполадок, из-за каких-то скандалов или сын непослушный – это мелко.

ЖЕНЩИНА. А из-за чего не мелко?

МУЖЧИНА. Мало ли. Из-за несчастной любви. Я в юности хотел повеситься из-за любви.

ЖЕНЩИНА. Я-то не в юности.

МУЖЧИНА. Как сказать. Выглядите вы, по крайней мере…

ЖЕНЩИНА. Но-но-но! Вот этого – не надо!.. Был у меня один пациент. Его бросила жена, ушла к какому-то хоккеисту. Ничего, пережил. На работе подстроили пакость, уволили. Пережил. Нашел женщину, был счастлив, ждали ребенка, выкидыш, женщина уехала. Пережил. А однажды сидел, смотрел телевизор, какая-то серия начиналась какого-то там фильма. А телевизор взял и перегорел. Он разбил экран и этим же стеклом себе вены перерезал. Спасли, правда.

МУЖЧИНА. Глупо.

ЖЕНЩИНА. Что глупо? Не хочется быть телевизором?

МУЖЧИНА. Кому?

ЖЕНЩИНА. Вам. Вы тот самый телевизор. Эй-женщина.

МУЖЧИНА. Да что вы прицепились-то, ей богу, к этим словам?! Мало ли что скажешь…

ЖЕНЩИНА. Вы никого не убивали?

МУЖЧИНА. Не приходилось еще.

ЖЕНЩИНА. А вы уверены? Вы кем работаете?

МУЖЧИНА. Наладчик котельных установок.

ЖЕНЩИНА. Гармонично.

МУЖЧИНА. Что?

ЖЕНЩИНА. Вы – и котел. Гармонично. Ваши котлы не взрывались?

МУЖЧИНА. Я ведь и обидеться могу.

ЖЕНЩИНА. Ради бога! Неужели вы думаете, что меня это волнует?

МУЖЧИНА. И все-таки знаете… У меня вот знакомые по заграницам ездят, муж и жена. А сын, у них тоже сын, один растет. Негодяем стал форменным. Не боитесь, что если ваш один будет расти? – (Неопределенный жест).

ЖЕНЩИНА. Ну и что? Негодяем станет? А кто сказал, что он со мной им не станет? Я злая, я психованная, я его порчу.

МУЖЧИНА. Надо сдерживаться.

ЖЕНЩИНА. Хорошо сдерживаться, когда ни детей, ни плетей.

МУЖЧИНА. Вы это обо мне? У меня и дети, и плети. Были.

ЖЕНЩИНА. Развелись? Жена плохая оказалась?

МУЖЧИНА. Я плохой.

ЖЕНЩИНА. Неужели? Первый раз вижу: мужчина сознается, что он виноват.

МУЖЧИНА. Я считаю, честнее всегда на себя вину взять. Женщинам и так нелегко приходится.

ЖЕНЩИНА. Это вы нарочно говорите?

МУЖЧИНА. То есть?

ЖЕНЩИНА. Успокаиваете. Развеселить хотите своими парадоксами? Чтобы эй-женщина ушла с улыбкой. А у вас на душе – легко. А там выпьет она уксус или нет, это не ваше дело. Вы свое дело сделали – утешили. Спасибо.

Пауза.

МУЖЧИНА. Что мы тут стоим, зайдем во дворик. Видите, какой солнечный дворик. Скамеечка. Хорошо как. Бабье лето начинается.

ЖЕНЩИНА. Пьяный лежит.

МУЖЧИНА. Ну, и пусть лежит.

ЖЕНЩИНА. Похож на моего мужа.

МУЖЧИНА. Тоже пил?

ЖЕНЩИНА. Нет. Лежал по вечерам как этот. Бездыханный. Оживал, когда есть хотел. Кричал мне в кухню: «Любименькая, чего бы скушать?» И это вот «любименькая» на самом деле значило – «эй, женщина!»

МУЖЧИНА. Послушайте…

ЖЕНЩИНА. Ну что, что?! Успокойтесь, вы ни в чем не виноваты. Просто совершенно случайно стали последней каплей.

Пауза.

МУЖЧИНА. Опять вы… Знаете, это слишком серьезно, чтобы говорить вот так, наспех. Я свободный человек, вы тоже. Пойдемте вечером в ресторан? Посидим, поговорим.

ЖЕНЩИНА. Как вам не хочется быть убийцей!

МУЖЧИНА. Бросьте! Убийца, скажете тоже.

ЖЕНЩИНА. Он все думает, что перед ним комедию ломают. Хватит болтать. Еще раз спасибо. Запомните меня веселой.

МУЖЧИНА. Постойте. Сядьте. Я прошу.

ЖЕНЩИНА. Ну? Только не надо про ресторан, ненавижу рестораны. И вообще, это пройденный этап. Один живете?

МУЖЧИНА. Да.

ЖЕНЩИНА. Хотите, скажу, о чем думаете?

МУЖЧИНА. Попробуйте.

ЖЕНЩИНА. Вы думаете: поведу ее в ресторан. Шампанское с водкой или коньяком – действует безотказно. Потом веду или везу домой. И тому подобное. В результате от гибели спасу психопатку, и любовницей, может, обзаведусь. Не высший класс, конечно, не двадцать лет, и фигуру можно бы получше, но я и сам не Аполлон, надо рубить дерево по плечу. Так или нет?

МУЖЧИНА (медленно думая). А вы не допускаете… что я не строил никаких планов?.. Может, я не только вас хочу послушать… а и сам поговорить? Может, я сто лет… ни с кем не говорил?

ЖЕНЩИНА. Еще лучше! И бабу облагодетельствовать, и душу излить! Неинтересно мне это все, гражданин. Было, было – и не раз. Надоела мне эта ваша идиотская жизнь!

Пауза.

МУЖЧИНА. Значит, хотите бросить вызов судьбе?

ЖЕНЩИНА. Да не надо умничать, не надо! Какие еще вызовы, какая судьба?! Просто жить надоело, надоело! Устала. А жизнь, жизнь – это только слово. Символ. Я недавно думала. Работа – что такое для меня работа? Слово, символ. Семья, материнство – тоже одни слова, за ними нет ничего. Понимаете? У меня один больной почти ничего не ощущает. Берет горячую сковородку голыми руками – ничего. Берет лед – не чувствует. Колет иголкой, кровь выступает, а ему хоть бы хны. У меня то же самое. Вот – осень. Листики желтые, небо прозрачное. А я не чувствую. Не понимаю. Мне все равно. Осень – это только слово, голое слово.

МУЖЧИНА. А вдруг?

ЖЕНЩИНА. Что?

МУЖЧИНА. Вдруг что-то еще будет?

ЖЕНЩИНА. Ага. Вы меня очаруете, я в вас влюблюсь и пойму, что жить стоит! Так, что ли?

МУЖЧИНА. Почему обязательно я? Кто-то найдется.

ЖЕНЩИНА. Не будет ничего. А если и будет… Как начнется, так и кончится, и опять – тоска. Опять – это улица, лужи, троллейбусом на работу, в ребра пихают. Эй, женщина, вы выходите?

МУЖЧИНА. А вдруг после этого, после давки – кто-то ждет? Любит.

ЖЕНЩИНА. Вы романтик, что ль?

МУЖЧИНА. Наоборот.

ЖЕНЩИНА. Наоборот – это как?

МУЖЧИНА. Циник.

ЖЕНЩИНА. Не похоже.

МУЖЧИНА. А вы представьте: муж застал жену с другим. С другим – с другом… Мы участок купили, я привез туда на первое время, ну, вроде вагончика, фургон такой старый, металлом такой обитый фургончик. Ну, поехали с женой, с другом – участок вскапывать, забор ставить. Пойду, говорю, искупаюсь. До реки минут двадцать. Друг остался: насморк. А жена захотела срочно цветочки посадить. Цветочки так цветочки, кто против? Минут через десять я вернулся.

Пауза.

Закрыл их в вагончике на замок. Хороший замок, крепкий. Уехал. Приехал через четыре дня.

ЖЕНЩИНА. И они не выбрались?

МУЖЧИНА. А как? Участок на отшибе, хоть кричи, хоть стучи… И взломать нечем, а окошко – голову не просунешь.

ЖЕНЩИНА. Они же умереть могли. От жажды хотя бы.

МУЖЧИНА. Вода у них была, это я учел. Ну, циник я или нет?

ЖЕНЩИНА. Честно?

МУЖЧИНА. Честно.

ЖЕНЩИНА. Скорее – просто дурак.

Пауза.

МУЖЧИНА. Я тоже теперь так думаю. А вы мужу не изменяли?

ЖЕНЩИНА. Я фригидная.

МУЖЧИНА. Фригидных не бывает.

ЖЕНЩИНА. Вы это врачу говорите? Ну, валяйте дальше, я эту песню знаю: не бывает фригидных женщин, просто вам не попадался настоящий мужик. То есть с намеком, что вы и есть настоящий мужик.

МУЖЧИНА. А вдруг?

ЖЕНЩИНА. Слушайте, бросьте вы эту байду! Я не повешусь и уксуса не выпью. Это вам надо услышать? Я буду жить. Жизнью жизнь поправ! Успокоились? Вы ни в чем не виноваты. До свидания.

МУЖЧИНА. Да мне-то что. Вешайтесь, травитесь на здоровье. От вас людям ни тепло, ни холодно, никто и не заметит, в самом-то деле.

ЖЕНЩИНА. Что вы обо мне знаете? Ни тепло, ни холодно! Мне больные со всей страны письма пишут, если хотите знать!

МУЖЧИНА. Контора пишет. Вы что, счастливы от этого? До свидания, пора травиться. Считайте, что я поверил.

ЖЕНЩИНА. Не верите?

МУЖЧИНА. Конечно, нет. Женский психоз. Сейчас придете, поругаетесь с матерью, с сыном – и успокоитесь. Будете варить компот. Из червивых яблок.

ЖЕНЩИНА. Вы действительно циник. Подозреваю, что вы просто мерзкий человек.

МУЖЧИНА. Даже очень. И психопаток не люблю.

ЖЕНЩИНА. Я не пойму. Вы нарочно меня дразните?

МУЖЧИНА. Я толкаю вас к самоубийству.

ЖЕНЩИНА. Знаете, что? Наверно, вас просто жизнь не била как следует.

МУЖЧИНА. А вас? С мамой ругаетесь, сын непослушный, муж надоел, прогнали – ваша ведь инициатива? – это называется – жизнь била?

ЖЕНЩИНА. Это чепуха! В котлах вам разбираться, а не в людях. Главное: абсурд жизни. Вам не понять. Нет веры и высшей цели. Этого вам тоже не понять.

МУЖЧИНА. Лаптем щи хлебаем, куда нам.

ЖЕНЩИНА. Вы мелкий человек. Я знаю, какие у вас интересы. Зарплата, премия, бабешку найти, на футбол сходить. Любите футбол?

МУЖЧИНА. Обожаю.

ЖЕНЩИНА. Мой бывший тоже обожал.

Долгая пауза.

(Садится). Я боюсь, что если не я сама, то меня убьют.

МУЖЧИНА. Кто? Вы о чем?

ЖЕНЩИНА. У меня какие-то предчувствия. Зашла вот на рынок. Толпы, толпы… Две бабы лаются, продавщица и тетка какая-то. Вокруг народ смеется. А мне страшно. Я вдруг представила: продавщица плюнет в тетку и тетка в продавщицу. Кто-то вступится за тетку, кто-то за продавщицу. Драка. Кто-то еще бежит. Общая драка, весь рынок с ненавистью дерется – все равно с кем, бьют кого попало, по морде, по глазам, дети кричат, на них никто не обращает внимания, их топчут! Драка переходит на улицу, люди мечутся, как бешенные, люди выплескивают свою ненависть друг к другу, и я ясно вижу, как вся страна превращается в общее побоище, и меня сминают, забивают до смерти ногами. Лежу с растоптанным лицом, задранной юбкой… Голые, синие, мертвые ноги. Я не хочу этого дожидаться. Надену глухое длинное платье, загримирую заранее лицо, чтобы румяным казалось. Вымоюсь – чтобы не обмывать.

МУЖЧИНА. И гроб закажете?

Женщина встает.

Извините, ради бога! Постойте! Ну, дурак, идиот, простите идиота! (Берет ее за руку).

ЖЕНЩИНА. Уберите руки! Мне некогда!

МУЖЧИНА. Десять минут, я прошу. Что вам стоит, десять минут…

Пауза.

(Показывая на пьяницу). Вот кому хорошо. Дрыхнет, ничего не чувствует.

ЖЕНЩИНА. Мухи на него садятся. Лужа под ним.

МУЖЧИНА. И брюки расстегнуты.

ЖЕНЩИНА. А одет-то, одет! И лицо, наверно, месяц не мыл. Это ведь не лучше смерти.

МУЖЧИНА. Откуда вы знаете? Может, он по-своему счастлив?.. Вы для меня посторонний человек. Мне, в сущности, все равно, что вы с собой сделаете. Думаете, я вас уговаривал? Я себя уговаривал. У меня такие же мысли, как у вас.

ЖЕНЩИНА. Бросьте трепаться.

МУЖЧИНА. За свою жизнь я запустил около пятидесяти котлов. Некоторые были величиной с дом. Ну и что? Запущу еще пятьдесят, сто. Не такая уж хитрая работа. А женщина, которую любил и люблю, она с другим. А дети – у меня сын и дочь – уже называют отчима папа Миша. Папа Миша, вот так! Тот самый, что с ней в вагончике был. Жить одними воспоминаниями? Это не жизнь, это отрава.

ЖЕНЩИНА. Какая трагедия! Вы еще молодой мужик, найдете женщину по душе, влюбитесь.

МУЖЧИНА. Циники не влюбляются. Знаете, как у меня бывает? Если женщина нравится… Ну, не только как женщина, а вообще – я начинаю ей хамить. Гадости делаю. И всячески показываю ей, что мы занимаемся всего-навсего мелким бытовым развратом. Скучным даже, без паскудства, так… Вы правильно сказали, исчезну я – и ничего не изменится.

ЖЕНЩИНА. Дети совершеннолетние?

МУЖЧИНА. Нет еще.

ЖЕНЩИНА. А говорите – не изменится. Алименты дети перестанут получать.

МУЖЧИНА. Не дети, а жена. Думаете, она сейчас много получает? У меня всегда есть работка на стороне. Неучтенные живые деньги. Чтобы ей поменьше досталось. Ну, и детишкам соответственно. Вот такой я человек.

ЖЕНЩИНА. Нехорошо от детей деньги утаивать.

МУЖЧИНА. А я о чем говорю? Остановишься, подумаешь, сделаешь вывод: ты порядочное дерьмо. Сам себя убеждаю, что люблю бывшую жену, сам себя растравливаю: обидела! Работу свою не люблю, халтурю. В общем, черт знает что. Мне, понимаете, надоело наблюдать собственную мелочность, убогость, понимаете? А другим быть уже не могу. Сейчас вот каюсь, слезы лью, а завтра начну жить по-прежнему. Буду опять халтурить, работу искать на стороне, чтобы деткам и их сволочи-маме денег поменьше досталось. Злорадствовать буду, а кому досадил? Не хочу. Вот я вам крикнул: «Эй, женщина!» Почему-то даже на вас рассердился. На самом деле – на себя, на людей вообще. И так в душе погано, под ногами грязь, автобуса все нет, и тут какая-то халабуда, извините, шлепает по грязи, яблоки роняет. Одно к одному.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Странно.

МУЖЧИНА. Что?

ЖЕНЩИНА. Вот вы говорите о себе: мелкий, циник. Если вы это понимаете, можно попробовать стать другим.

МУЖЧИНА. Зачем?

ЖЕНЩИНА. А просто так. Выдумать себе такое занятие: стать другим. Я вот голоданием лечусь. От чего лечусь, не знаю, но – занятие. Думаешь об этом. Других агитируешь. Оно как-то и… И еще: попробуйте сравнить себя с кем-то. Я вот ною, всем не довольна, а надо мной женщина живет, моложе меня, а почти парализованная, не встает. Ей что, лучше? Она играет на гитаре и поет песни, на магнитофон сама себя записывает. И знаете, к ней столько людей приходит! Я слышала ее песни, хорошие песни.

МУЖЧИНА. То песни. Творчество.

ЖЕНЩИНА. А у вас котлы. Без песен еще можно, а без тепла не проживешь. Ваши ведь котлы тепло дают? Или вот этот алкоголик. Может, он хотел бы вылечиться, а сил нет. Может, он вам страшно завидует.

МУЖЧИНА. Сейчас он никому не завидует.

ЖЕНЩИНА. Не сейчас, а в принципе…

МУЖЧИНА. В принципе – ему лучше. Проснется – опохмелку пойдет искать. О смерти думать нельзя.

ЖЕНЩИНА. А давайте напьемся! Пойдем в ресторан, не вечером, а прямо сейчас.

МУЖЧИНА. А голову в духовку, а травиться?

ЖЕНЩИНА. Разве нас кто-то торопит? Обсудим, как это лучше сделать. У меня одна знакомая составила целый список способов самоубийств. Вариантов двести собрала.

МУЖЧИНА. Зачем?

ЖЕНЩИНА. Выбирает, какой эстетичнее, красивее. Пока так и не выбрала.

МУЖЧИНА. Лучше всего камень на шею и в реку, где глубоко. Без следов.

ЖЕНЩИНА. А если вытащат? Труп будет вздувшийся, жуткий, раки присосались, тьфу! Думаете, родственникам приятно будет смотреть? И ко дну идешь, захлебываешься – страшно, долго.

МУЖЧИНА. Тогда под поезд. Одна секунда.

ЖЕНЩИНА. А пока поезда ждешь? И труп обезображенный. Нет, надо действительно без следов. У подруги есть один уникальный способ, ей соседка с мясокомбината рассказала. В огромную такую мясорубку. Перемешаешься с фаршем – и нет тебя.

МУЖЧИНА. Или в котел, в топку, если углем топится, там топки большие. Горсточка пепла.

ЖЕНЩИНА. Вот и обсудим!

МУЖЧИНА. Обсудим!

Смеются. Уходят.

Появляется торопливый ПРОХОЖИЙ. Бодро озирается по сторонам, пристраивается в углу. Делая свое дело, видит пьяницу. Внимательно смотрит. Хочет уйти, но какая-то мысль его остановила. Подходит к пьянице. Разглядывает. Щупает пульс.

ПРОХОЖИЙ. Ни фига себе!.. Соседи! Эй, жильцы!.. (Куда-то наверх). Бабка! Привет, бабка, звони в милицию, у вас тут мертвец лежит. А мне некогда, прощай, бабка, не хворай! Набросают мертвецов, негде пройти приличному человеку!

Хихикая, уходит.

86-88 гг., Саратов, 2016 г., Москва

Оглавление журнала "Артикль"               Клуб литераторов Тель-Авива