Владимир ПОЛУШИН
ДИАЛОГИ С ВИКТОРОМ ГОЛКОВЫМ
1
НОЧЬ
Только страхи возвращают к Богу,
По ночам вопя, как воронье…
Виктор Голков
Друзья разбрелись по планете –
Мы в разных проснулись мирах,
И каждый за это в ответе,
За нашу разруху в умах.
Где лучше – ей Богу не знаю,
Ушедшего мёд не вернуть,
Всё в прошлом, всё ныне прощаю,
Не в этом глобальная суть.
Ушли наши жаркие споры,
И ночи с бокалом вина,
Век жизни, как мчащийся скорый –
Глядь – станция наша видна.
Пора выходить или дальше
Махнуть, если Бог разрешит,
Но что мы найдём если даже
Господь наши души простит.
2
БЕССОНИЦА
Случается ночью не спится…
Виктор Голков
Ночь проходит не в страстных объятьях,
А в печали и даже в тоске,
О забытых и брошенных братьях,
И надежной и крепкой руке.
И тогда вспоминаю былое,
Пью настоянный травами чай,
И в душе нет былого покоя,
Что с годами ушёл невзначай.
3
«ПЕРЕКРЁСТОК НОЛЬ»
Ноль отсчёта, а что это значит,
Значит, в нём ничего даже нет.
Значит, в точке ты вовсе не зрячий,
Будь извозчик ты или поэт.
Значит, нет: ни материй, ни звука,
И известий тебе не найти,
Пустота и душевная мука,
Только будет незнаньем расти.
Мы уйдём в никуда, в ноль отсчёта,
Там, где правит вселенский обман,
И потом вдруг неведомый кто-то,
Скажет: ноль это лжи океан.
В чёрных дырах сгорают светила,
Может разум легко умереть,
Ноль отсчёта – дыра или сила,
Как на это теперь посмотреть?
4
Аркашка не дотянет
Виктор Голков
Уходит поколенье
Послевоенных лет,
Сгорает, как поленья
В костре гудящих бед.
Тот бросил во спасенье
Родной разбитый дом,
А тот нашёл забвенье
На вираже крутом.
В дыму гудящих взрывов
И войн, что бьют в окно,
В нахлынувших порывах
Всё было снесено.
И звон былой державы,
И сны спокойных дней,
В огне давно нет правых,
Нет сна среди огней,
Что бьют не различая
Кто молод, а кто стар,
Совсем не величаво
Мир охватил угар…
Крестатые могилы
Врастают столбняком,
В сознанье наше силой,
И наш пустеет дом.
5
Печальны рассужденья
За дружеским столом,
Хранит мой друг терпенье
Далёкий бросив дом.
И что теперь чужбина
В раздолбанной груди,
Пути ли середина,
Иль всё уж позади.
Сидит, как пёс побитый,
И рассуждает вслух,
Что мы уже забыты,
Как прошлых лет испуг.
Дорога эмигранта,
Как выстрел в никуда,
Нежданного десанта
Ждёт на земле беда.
И не помогут звуки
Безудержной тоски,
И опускаешь руки
На белые виски.
И видишь в снах дороги
Погубленных годов,
Забытые пороги –
Уснувший Кишинёв.
И понимаешь глухо –
Азур – твой вечный кров,
Чужой почти для уха,
Куда позвала кровь.
6
За столом не одиноко
Виски радужное пить,
И о прошлом так высоко
И блаженно говорить.
Дни итожить и тревожить,
И искать друг в друге след,
Ощущая тонкой кожей
То, чего сегодня нет.
Я паломник и скиталец
По божественным местам,
Тут случайный, в чём-то каюсь,
И легко не трезвым нам.
Ощущаю тут дыханье
Перевёрнутых годов,
Все они, как на закланье,
Шли в потоке мутных слов.
Эмигрантские осколки,
Нет уже пути назад,
Словно загнанные волки
В будущее не глядят.
Дети станут им чужие,
И забудут русский слог,
Так событья закружили,
Совершив в душе подлог.
Миг общенья сладко малый –
Избавляет от забот,
Русской речи бег усталый
С ними навсегда умрёт.
ВЛАДИМИР ПОЛУШИН
Член Союза писателей России, автор и автор-составитель пятидесяти двух книг: исторических, политологических, литературоведческих, художественных (поэтических и прозаических).
За ряд фундаментальных книг – исследований о Н.С. Гумилёве удостоен в 2013 году Всероссийской литературной премии имени Николая Гумилёва. Автор вышедшей в ЖЗЛ книги “Николай Гумилёв: жизнь расстрелянного поэта”.
Оглавление журнала "Артикль"
Клуб
литераторов Тель-Авива