писала она когда-то. Крыльев у неё отросло уж столько, что хватит для пожизненных личных полётов, и чтоб  оснастить к полёту эскадрилью шестикрылых Серафимов и ещё делиться с такими, как я, если полетать захотим. Крылья Лены Казанцевой для меня  - растущие не из плеч-лопаток а из самой сердцевинки нутряной, хрупкие, мерцающие, отрастающие и разбивающиеся, взрывающиеся, горящие ясным огнём. И в свете и тепле  огня этого мы расправляем и согреваем свои, земные и прочные руки-ноги, греем души.

Лена Казанцева шагнула в мою жизнь прямо со сцены Минского фестиваля 1987 года в Борисове, когда высокая милая девушка попросила "Вода темна и холодна, достаньте мне звезду со дна!" так беззащитно-умоляюще, что захотелось самой немедленно ринуться вглубь за этой звездой для неё... И ринулась.

Потом были другие песенки, и сейчас, если спросить у меня об эталонной беззащитности - я отвечу "Слушайте Казанцеву". Её стишки короткие живут во мне, вылетая в самые разные моменты и работают искрами и ракетами, подсвечивающими реальность, а та, с этой смешной подсветкой, выглядит уже не так отчаянно. И открытость её в них запредельная, неземная.

 

Ленин дар помогает мне рассказать о таком, куда я сама себе не достану - там болит и я боюсь, а вот она не побоялась. Это самое мужество хрупкости и невероятной трогательности меня каждый раз прошибает слезами и смехом, а песенки не раз помогли в тёмные смутные времена, когда жизнь могла называться жизнью только по формальным признакам температуры и шевеления тела - а по сути была прохождением всех кругов Ада. Орфей прошел Аид потому, что пел - и перед ним расступались