Зинаида Палванова

Проживаю в стране  хамсинов

*  *  *

Я почти не плачу в этой жизни.

В той – ревела гораздо чаще.

И слаще, слаще.

Моложе была, доверчивей,

обидчивей, влюбчивей,

проживала в краю берёз…

Бодро капаю капли глазные,

наливаю слёзы в глаза.

Проживаю в краю хамсинов.

Не хватает собственных слёз.

*  *  *

Средь бела дня такая темень,

такой ветрище, дождь такой,

что, кажется, застыло время

и душу охватил покой.

Спасибо, мой Господь, за милость,

за этот отдых наяву.

Как лошадь, жизнь остановилась.

Пережидаю – не живу.

А завтра новый день случится –

обыкновенный, ломовой.

Как лошадь, жизнь моя помчится

к себе домой.

ДОСТОЙНАЯ СТАРОСТЬ

Сбрасывая листья,

дерево переходит

из объекта живописи

в объект графики.

А стареющий человек

из объекта любви –

в объект уважения,

если заслужит, ежели повезёт...

Любовь – цветок.

Уважение – плод.

Чувство собственного достоинства –

вот последний оплот.

*  *  *

Кончились внучкины «почему».

Почему? Почему они кончились?

Неужели всё ясно стало ребёнку?

А может, она поняла,

что мир наш нелеп

и разобраться в нём невозможно?..

Узнала она, что умирают люди,

узнала она, что убивают люди, –

и прекратились вопросы.

Однажды вечером, когда мы с ней

собирали шишки под соснами

после зимней бури,

она спросила меня:

«Бабушка, что значит Бог?»

Я растерялась, обещала подумать.

Думаю, честно думаю…

*  *  *

Не плачь, не проси пощады –

не вздрогнет, не подождёт.

Учиться у времени надо

спокойно идти вперед.

Оно оттого спокойно,

что нет его, просто нет.

Есть сердце, которому больно,

и есть уходящий свет.

Его небеса обронили.

Впусти его в сердце, впусти.

Темно впереди, как в могиле.

Свой свет пригодится в пути.

*  *  *

Оборву зимний вечер любыми манёврами,

одиноко, безвозрастно, сладко усну.

Уложу себя вовремя, вовремя, вовремя –

прямо с этого завтрашний день свой начну.

Сердце делает дело своё незаметное.

Ах, планета, накручивай годы, кружись!

Не хочу пропускать своё время рассветное,

не хочу, не хочу пропускать свою жизнь.

*  *  *

Эти мобильники нынче запросто

открывают нам друг друга.

Вот сидит напротив меня в трамвае

молодая женщина

и ведёт беседу на русском –

я почти не верю своим ушам –

о мироздании, о феномене жизни!..

Мягкое, спокойное лицо, светлые волосы…

Она кого-то напоминает мне.

Ну да, героинь Боттичелли, моих любимиц.

Плачут младенцы в колясках, кричат пассажиры,

а она беседует с кем-то незримым

о мироздании, о феномене жизни…

Рынок. Она встаёт, и выходит

в открытый космос.

О ПОРЯДОЧНОСТИ

Много лет назад

ты купила квартиру,

банку долг отдаёшь исправно.

Новую ссуду взяла –

новый долг отдаёшь исправно.

Если ты порядочный человек,

ты должна долгожителем быть.

Посмотрим, посмотрим,

на твою порядочность…

Ох, устала я жить с долгами!

Вот мечта моя – расплатиться

и ещё пожить на этой земле,

но уже нисколечко не суетиться.

Как я сделаюсь безмятежна!

И однажды утром, счастливица,

бесконечного этого мира частица,

я взлечу и умру в полёте,

как порядочная птица.

*  *  *

Приснился сон:

по витой дороге в моём окне,

ведущей то ли на холм,

то ли с холма,

спускаются танки.

С ума сойти!

К чему бы это?

Похоже, к войне.

А еще приснилось, что дом,

в котором живём, –

сдвигают с места,

передвигают,

а мы – внутри.

С ума сойти!

К чему бы это?

Похоже, к землетрясению.

Ну и сны мне снятся!

А любовь давно не снилась.

Не то что раньше…

К чему бы это?

Неужели капут,

неужели дерево

корявой жизни моей

больше не расцветёт?

Досмотри до конца

этот пёстрый сюжет –

во сне, наяву –

и всё узнаешь

как миленькая!

Смотрю, живу…

*  *  *

Днём я мелкая, днём я не та.

По ночам, если только не спишь,

наступает великая тишь…

Тут являешься ты, суета,

и загнать меня норовишь.

Я сама себя загоню,

день за днём дожидаясь броска,

рифмы-шпоры вонзая в бока.

Свету белому изменю…

Правда, с кем – не знаю пока.

Оглавление журнала "Артикль"               Клуб литераторов Тель-Авива