С любовью - Лилит
Маленькая книжка любовной лирики, как бы творческий симбиоз поэта и художника, мужа и жены - Павла и Светланы Лукаш. Писать о лирике - “дохлое” дело, это я вполне понимаю, ибо проза вообще не слишком пригодна для описания поэзии и ее сестры живописи, двух нимф, наиболее ярко выражающих суть изящного искусства. И однако, было бы обидно, если б столь тонко, пластично и ненавязчиво исполненная книга оказалась обделена читательским вниманием, причитающимся ей по всем параметрам. Павел Лукаш всегда казался мне гармоничным с писательской и личностной стороны человеком. В данном же случае, возможно из-за соседства с изящными гравюрами Светланы, в его стихах появился какой-то новый оттенок умиротворенности, замкнувший их как бы в некую световую рамку. По идее, любой писатель должен прийти в итоге в максимальной степени к самому себе, к своей сути. И оттого, что это происходит далеко не всегда и не со всеми, меня радует, что о Павле Лукаше можно сказать, что он наконец-то в полной мере обрел собственную тему, доказательством чему служит выпущенная в свет книга.
Существует поэтика мятежа и взрыва, блоковская стихия страшного и таинственного приближения трагедии. Есть волошинская кристально-холодная и рассудочная пустота. Есть ностальгическая мучительная набоковско-есененская жажда Родины. Не пересекаясь с основными страстноорганизующими потоками русской поэзии, стихи Павла Лукаша напоминают озерную гладь, изредка подергивающуюся тоненькой сеткой, как бы от налетевшего ветра, чтобы затем снова погрузиться в спокойствие замкнутого на себя, не омраченного рефлексией сердца.
Я не люблю и не умею анализировать стихотворные тексты. Мне не удалось бы объяснить, в чем секрет спокойной гармонии таких, скажем, строк:
“Богиня! Обнимаю ноги,
глотаю острый запах влаги
со сладким привкусом тревоги,
как медицинский спирт из фляги...”
Но мне ясно, что поэт мастерски владеет искусством исследования тонких и неразличимых оттенков перехода от плотской любви к духовной, если вообще признать такую градацию существующей. Легкая, чуть ли не женственная манера, переплетение набегающих эмоций как бы некий чувственный поток сознания, но без позы, без назойливой эротичности и связанной с ней фальши, такова эта лирика.
“Увы, это так... Я достоин печали -
чтоб жалостью мне на любовь отвечали.
Ведь сам понимаю, что зря хлопочу
и правды не знаю, и знать не хочу.”
Я думаю, что поэт не хочет знать правды не только в узколюбовном, но и в гораздо более широком человеческом смысле. Такова, вероятно, не столько его позиция, сколько его природа - все наружное, чужое, не присущее лично ему он отторгает, причем, едва ли сознательно. В этом смысле, он натура весьма цельная, но очевидно по странному закону соответствия, тем более сильно чувствующая, даже требующая, разделенности, признанности, понимания - и опять же не только в любви. Но лирика - это, в сущности, и есть такая стезя, где плохо переносят действительность с ее вульгарной житейской правдой, отчего и предпочитают уединяться, так что удивляться не приходится. И слава Б-гу, что лирика вообще есть, что ее не удушили пока что все эти авангарды и постмодерны, все публично-печатно совокупляющиеся и воспевающие половую революцию философствующие суки и кобели. Виват целомудрию! Что же до разделенности и единства, то поэт и художник в книге, о которой ведется речь, действительно едины, и в этом, по-видимому, нет случайности. Графика Светланы Лукаш, несомненно, заслуживает отдельного разговора, я же еще раз отмечу, что творческий союз мужа и жены, представляется мне вполне состоятельным. И все-таки, это в первую очередь книга стихов, где графика имеет целью усилить впечатление и эту цель, в основном, достигает.
Я надеюсь, во всяком случае, что ценитель поэзии получит удовольствие от того и от другого, как и я, на одном дыхании, прочитав эту книжку.
Виктор Голков.
Объявления: