Рассказ "Массовка", за исключением некоторых, хотя и досадных мелочей, написан прекрасно. Его даже трудно сравнивать с другими рассказами Светланы, настолько он выбивается из их ряда. Те какие-то иcкусственные, а этот настоящий, несмотря на невозможность происходящих событий. В нем удивительным образом сочетается и сюр и реализм действия. Рассказ очень кинематографичен, когда его читаешь, все видишь перед собой как бы кинокадрами. Мало того, временами страшновато становится - точно как в кино, ты в кресле сидишь и точно знаешь, что с тобой ничего не случится, но тебе страшно, так и здесь - читаешь на экране - это ли не не отстранение от текста, в котором что-то просто написано - а все равно не по себе, потому что предполагаешь, что с героями произойдет нечто ужасное. Уже, начиная с того момента, когда участников массовки привезли на место и стали снимать - уже здесь читатель держится в напряжении, хотя тут автор допускает, на мой взгляд, некоторое недоразумение, и оно даже мешает в данный момент вжиться в текст. Почему в одном киоске продавец заявил, что "Евреев не обслуживаем", а в другом киоске продавщица продала шоколадки, даже не взглянув на них? Тут прояснить, уточнить надо как-то: то ли один продавец УЖЕ как бы попал в другое время, а продавщица нет, то ли она тоже в том, другом времени, но продала, так как не взглянула на них. В итоге, эта сценка, если обратить на нее внимание, остается странной, непроясненной.
     Но читаем дальше, уже предполагая самое худшее, но еще не зная точно, каким оно будет. И этот переход из нормального настоящего и реалистичного, которое самым неожиданным образом превращается словно бы в страшный сон, но на самом деле не сон, а в невозможную и ужасную действительность - этот переход написан очень зримо и достаточно ярко, и даже страшно не только для действующих лиц, но и для читателя. Но, опять один неверный момент. Она, массовка, еще только пошла, только начала двигаться по улице, еще неясно ничего ни для кого, а героиня, непонятно откуда и почему, вдруг осознает, что их "гонят как скот, на убой", у нее еще нет для такой мысли причины, тем более что еще через несколько строк автор пишет, что "сначала все было нормально, режиссер подавал команды... и т.д.". Тут явная нестыковка во временном действии, невидение автором экспозициии. То есть, надо начать этот кусок с того, что "сначала все было нормально, режиссер и т.д.", и только после героиня вдруг понимает, что происходит нечто ужасное, их ведут как скот, на убой - это понимание должно придти тогда, когда к этому уже появляется предпосылка. Вот такая допущенная автором нестыковка бросается при чтении в глаза, так сказать, нарушает "момент истины". И вот этот кусочек текста: "Пошли заключитетельные титры и т.д." стоит не на своем месте. Потому что потом опять идет текст, и этот кусочек про титры и про массовку, имен которой никогда не упоминается, должен стоять в конце - этим надо закончить рассказ, тогда такой финал действительно впечатляет. То есть - будет впечатлять.
    
    
    
    
    
     Сначала рассказ увлекает, но по мере чтения мой читательский интерес как-то вянет. Хотя все предпосылки к занимательной истории будто бы имеются - тут и герой - сторож антикварного магазина, и девушка-героиня в наличии, но в результате все весьма смутно, и дальнейшее развитие сюжета не сложилось с интересным началом. Что-то происходит, но как-то вяло. Просто есть хорошо прописанные места, а есть плохо. Хорошо описана обстановка в художественной студии и внутренние ощущения натурщицы. Как и обстановка антикварного магазина. То есть, антураж удался более, чем характеры действующих лиц. И чем сам сюжет. Разбирать непосредственно героев и их невнятные, но будто бы глубокомысленные, рассуждения, и поступки у меня желания не возникает.
     Сам финал не скажу что удивил или понравился. Сторожа пишут стихи. Певцы кочегарят в котельных. Ничего нового. А хочется еще чего-то - такого, чтобы удивиться, поразиться, чтобы неожиданно показалось. Все какое-то придуманное, икусственное, и это слищком заметно. Как и заметны глазу явные несуразности в тексте.
     Например: постоянно указывается, что в магазине темно, почти темно, а сторож читает газету и еще что-то пишет. Если картина некоего Адамова, по мысли сторожа Ильи "аляповатая", то как она может стоить 3.000 долларов? "У Юли жестяной язык сам по себе болтался во рту". Язык не висюлька на веревочке, чтобы так о нем выразиться. "Сколько радости приносит на миг капитуляция перед иллюзиями!" - что в данном контексте делает эта фраза, неясно. Просто для красоты разве. И кажется, об этой фразе прежде что-то подобное уже говорилось. Рассказ ведь тоже уже обсуждался в форуме. И теперь очевидно, что смысла в том обсуждении никакого не было. Автор снова выставляет прежний текст с теми же явными огрехами. Как осталась на месте и "кОморка". Несмотря на возникший в прошлом спор, русскому языку все же привычнее употреблять "кАморка" (по Ожегову). Даже слово "чекнутое", как и прежде, осталось через "е", а следует писать через "о". И "Сторож" в середине предложения так и стоит с большой буквы. Даже такие мелочи автор не счел нужным поправить. Не говоря о других, более существенных замечаниях людей, прочитавших рассказы. Автор к замечаниям, ни к мелким, ни к существенным никак не отнесся.