Проще простого
"Да как же так?" - шептали мне кусты.
"Куда? Зачем?" - вослед скрипели двери.
Чужая жизнь шагнет из темноты,
И кресла выгнут спинки, словно звери.
А за окошком - дождик проливной,
Но гром - не гром, игрушка-погремушка.
Самообман, иллюзия, ловушка.
Зачем я здесь и кто это со мной?
Я, кажется, сюда на праздник шла?
Он кончился до моего прихода.
Остались чашки посреди стола
Да календарь ненынешнего года.
Он шагал весь день из последних сил.
Засветилось во тьме окно.
Он вошел в избу и воды попросил,
И ее превратил в вино.
Молодая вдова по глаза в платке
Разводила огонь в печи.
Он погладил ее по смуглой руке
И накинул наряд из парчи.
На столе - не глиняные горшки,
А хрусталь и китайский фарфор...
Он ушел. Все исчезло. Хозяйка с тоски
Целый день белила забор.
Шамир *
Шаг веков беспощаден и строг.
Были горы- станет песок.
Привалюсь к раскаленной скале, -
Путешественница-побирушка.
Хлеба каменная горбушка -
Вот и все, что досталось мне.
Но в горбушке завелся червь:
Он с рожденья точил сухари.
Жаждой дела переболев,
Начал камни грызть изнутри.
Строить Храм или рушить дома?
Как жить дальше? Не знаю сама.
*Шамир - волшебный червь, который способен дробить камни одним прикосновением.
С помощью Шамира царь Соломон построил Храм в Иерусалиме.
Идем бесконечным Арбатом,
бензином и пылью дыша.
Послушно шагаю за братом.
Во мне истлевает душа.
Москва утопает в пожаре
заката, но на беду
пожарные на бульваре
играют марши в бреду.
"Назад не глядеть!" - заклинают-
"Вперед!" На стоянках урчат
Такси, как голодная стая
Зеленоглазых волчат.
" Вперед!" Но и этого мало,
И огненная змея -
Река выползает, как магма,
Под красные стены Кремля.
За нами - Содом и Гоморра,
И я оглянуться боюсь
Назад, в этот хаос, в который
Сползает горящая Русь.
Очнуться! Оборотиться!
И с правдой на мертвых губах
Повиснуть, как глупая птица
На спутанных проводах.
1972 г.
Смотри же, падает звезда
На дно канала!
Она светила нам всегда -
И вот упала,
Сливаясь прямо на глазах
С гнилой водою.
Но ангел
Ранку в небесах
Прикрыл собою.
Что делать мне, заложнице зимы?
Декабрь с утра канючит, тать убогий,
Тепла и ласки, а с приходом тьмы
Колючей крошкой сеет по дороге
Спаси меня! Смотри: мой дух ослаб.
Что соткала, всё расползлось на нити.
Идет циклон, растлитель снежных баб,
И флюгеров коварный развратитель.
Спаси меня! Мечтаю улететь
В твои края, где перед новым годом
Поют и пьют, где могут отогреть
Горячим чаем, вересковым медом.
Август
Тропинка вдоль заброшенного сада.
Кусты обрызганы парным дождем.
Старуха-яблоня задушена плющом :
Три яблока - вот вся ее отрада.
Но где же этих мест извечные враги -
Мальчишки из домов окрестных?
Состарились и в землю полегли,
И в красных яблоках опять воскресли.
Походкой тяжкой к яблоне придет
Беременная женщина босая
И яблоки с собою унесет,
К груди их, как младенцев, прижимая.
В ту осень мы не наблюдали чисел,
И как ночлежка, жизнь была убога.
Запрыгали обрывки старых писем
По глинистым расхлябанным дорогам.
Мы видели, что осень уступает,
И золото свою теряет ценность,
И за бесценок ветер покупает
У леса наготу и откровенность
Мы приучили тучу к нашей крыше,
И дождь к нам неизменно возвращался,
А рыжий кот в листве такой же рыжей
Себя не различил и потерялся.
Между листьев опавших каштан отыскать,
Обогреть, как пропащую душу,
На холодный залив оглянуться - понять:
Море - лишь продолжение суши.
Нет границы условнее, чем горизонт.
Лепет совести прячется в хоре
Звезд и листьев, слетающихся в хоровод.
Небо - лишь продолжение моря.
У костра, наблюдая за танцем огня,
Словно к брату, тяну к нему руку.
Я уверена: он не обидит меня.
Он и я - мы родные друг другу.
Ноябрь
Ноябрь помнит, что была тоска,
что после теплых дней пришла усталость.
Усталость отвалилась. Что осталось?
Ни яблока в саду, ни в поле колоска.
И скоро туч и снега суета
подхватит лист, оторванный без боли.
Лоскут души трепещет в чистом поле.
Жизнь выкипела и душа пуста.
В тумане растворился путь.
Все связи обрывает осень.
От корня оторвет и бросит,
обшарит мир, чтоб каждый ствол обдуть.
Пусть в каждой капле мутного дождя
отражены известные пределы, -
но умирает каждый за себя,
хотя, когда-то гимны шелестя,
вся крона дерева была единым целым.
Бессмысленно цепляться за стволы.
Нет, не оттянешь срока, что отпущен.
Лист бьется в ужасе перед грядущим,
снега которого белым-белы.
- Не пожалей мне ласковых слов-
Все ли ты их еще помнишь?
Летний словарь многословных лесов
Я отошлю тебе в помощь.
- Слов этих я не найду в словаре -
Сгинули вместе с листвою.
Так тяжелы снега на траве,
Но не болит неживое.
Я не хочу ни воды, ни вина,
Зря ты над хлебом колдуешь.
Я не припомню твои имена.
Значит, ты не существуешь.
С порога скидывая все печали,
И отодвинув быт на край стола,
Как в омуты, бросались в зеркала
И утонуть друг другу помогали.
Об острые ступени в хрупкий храм
Царапали мы души постоянно,
Но, возвращаясь по своим углам,
Старательно зализывали раны.
Пусть боль и риск - смертельная игра,
В двойную жизнь бросались безоглядно.
Но, может статься, что придет пора -
Не хватит сил, чтоб вынырнуть обратно.
Я привыкаю жить на сквозняке,
По нитке покрывало распуская,
Я зажимаю сердце в кулаке,
Чтобы не вырвалось и не вернулось в стаю,
В цыганский табор облаков и звезд -
Лучи да тучи приручив, скитаться,
У ветра в гриве бубенцом болтаться...
Но мир меж нами разведен, как мост.
1.
Мой проводник во времени,
Куда летит вагон?
И как тебя по имени?
Твой поезд - сон.
Чай горький, залпом выпитый...
Но кто любовью сыт?
В стакане бьется ложечка,
Вагон летит.
2.
В поезде ночь. Все спят.
Темень. На шпалах смоль.
В окна сбоку летят
Звезды - сахар и соль.
Никто много дней подряд
Высунуться не смог:
Душу сносило назад,
Как сигаретный дымок.
Мимо, мимо бегут
Сонные города...
Куда я держала путь?
Зачем забрела сюда?
Кто решил, что составы
Надо тащить во тьму,
И по какому праву
Доверилась я ему?
На планете у нас темно -
Слишком долго летит к ней свет.
Да твое моему не равно,
Наши нет - это разные нет.
На планете у нас холода -
Луч летит, ледяной, как нож.
Как же ты без меня живешь,
Если да - действительно - да?
Злом ли, золотом
грифонов не купить.
Чутко дремлют львы
у своих дверей.
Сфинкса надо бы
как-то приручить,
Но не приручить
городских зверей.
Чуть замешкаешь, -
постамент пустой:
Нет ни всадников,
ни лихих коней.
Снег увяжется
следом за тобой,
Весь в подпалинах
мутных фонарей.
Всенощная во храме.
Он до самой зари
Как драгоценный камень,
Светится изнутри
Давние наши встречи.
Кладбище и луна.
Мальчик - церковный певчий.
Я - городская шпана.
Я в чьи-то сады летела.
Ты - праздновал Яблочный Спас..
Слишком разное дело
Делал каждый из нас.
Перед Пасхой
Все лозунги давно сданы в утиль,
Сугробы снега - грязные уроды.
Холодный ветер поднимает пыль,
И пестрый мусор водит хороводы.
Конфетный фантик счастлив этим днем,
Который на крыло его поставил:
Он воспарил над мусорным бачком,
А ветер в воздухе его расправил.
Шатается мужик навеселе,
Как отмороженный листок дубовый.
И город, как покойник на столе,
Лежит у моря, ко всему готовый.
А в городе - у каждого жилье,
Где каждый в одиночку глушит зелье,
Как таракан отраву. Но питье
Дурманит голову и не дает веселья.
Мессия медлит...
Стирка на берегу залива.
По моде взбитые волны
Чуть-чуть приглажу рукой.
Похлопаю благосклонно
застиранной простыней.
Словно астральное тело,
пар над корытом повис.
Вешать - не женское дело,
если над морем бриз.
Дыбом вставая, взметаясь
и отбиваясь от рук,
трусики, в стаи сбиваясь,
рвутся к теплу, на юг.
Мой Михаэль
Архангел Михаэль - связующее звено между человеком и божественным началом: его имя в переводе с иврита обозначает "кто как Бог". Один из главных солдат небесного воинства, он подарил царю Соломону волшебное кольцо, с помощью которого можно понимать язык зверей и птиц. В книге пророка Даниила сказано: "И поднимется в то время Михаэль, князь великий, стоящий за сынов народа твоего... И спасется в то время народ твой..." - Михаэль покровительствует еврейскому народу, ограждая его от бедствий. Кто захочет, заметит реминисценции из Амоса Оза.
1
Когда ты уйдешь - я пойду за тобой
В заветные страны.
И если в том мире ты станешь рекой -
Я лодкою стану.
Скрижали спят в скинии золотой
В Ковчеге Завета...
И если в том мире ты станешь сосной,
То я стану - ветром.
А беды, которые перешагнем,
Забудутся прочно...
И если в том мире ты станешь огнем,
То я стану - ночью.
2.
А.Т.
Среди ночи вдруг осветился лес,
И померкла звезда за звездою.
Это мой Михаэль спустился с небес,
Чтобы нас увести за собою.
Черным камнем пригород канул в сон,
Ни одно окно не светило.
Ни мычанья, ни лая… Пустой перрон.
Проcтучали вагоны мимо.
И пока он плутал в железных путях
И о стрелки во тьме спотыкался,
Горожане горели в страшных печах,
Только пепел в небо вздымался.
3.
Я металась день ото дня
В лабиринте грязных дворов.
Листья жгли, шел дым от костров…
"Михаэль, не оставь меня !"
Но уже завершился путь.
Тех, кто избран, повел конвой.
Лист осенний желтой звездой
Опустился ко мне на грудь.
Подхватила меня, подняла
Потащила по льду метель.
Мой конвойный, мой Михаэль,
Распростер надо мной крыла,
Уриэль подтолкнул : "Иди!"
Габриэль произнес: "Ахат!"*
Рафаэль сдул звезду с груди,
Михаэль навел автомат.
*Ахат - "одна" (иврит)
4.
Мой Михаэль, смотри, ушел трамвай,
И ты пешком вернешься в строгий рай:
Ручные звери, стриженый газон...
Ты так устал, ты слишком потрясен.
Неделя праздников у нас в календаре -
Мы, взявшись за руки, ходили по земле,
Мы ехали в метро, тряслись в трамвае,
Все остановки мимо проезжая.
Не узнаю деревья и траву.
Мне все не так, и все уже иное.
Я здесь жила в томительном покое
Взаимности, но больше не живу.
5.
Мой Михаэль взъерошен и промок -
Холодный дождь в пути его настиг.
Я вспоминаю странный наш язык -
Согласные как пух и гласные - как вздох,
Включаю чайник, вынимаю мед,
Из трав земных завариваю чай...
Не удержать - обсохнет и уйдет
В свой строгий рай, непостижимый рай.
Напрасно врать, что потерялся ключ -
Побудет - и уйдет, когда захочет,
На грани радости разламывая луч,
Оставив мокрое перо меж строчек.