ГОСУДАРСТВО В ГОСУДАРСТВЕ
«Газета ортодоксальных кругов, приближенных к партии «Агудат Исраэль» опубликовала 10 апреля призыв к созданию самостоятельной автономии на территории Израиля. Эта автономия должна существовать по своим экономическим, законодательным, полицейским правилам, без армии и без ведомства по иностранной политике».
Профессор Соломон Яковлевич Лурье был одним из крупнейших советских исследователей античного мира и Древней Греции. В 1922 году в Петрограде в издательстве “Былое” вышла его книга “Антисемитизм в древнем мире”, в которой автор дал обзор существующих в науке объяснений происхождения антисемитизма и сделал свои выводы о причинах этого явления. Книга вызвала много споров среди русскоязычных исследователей, а утверждение Лурье о том, что причина антисемитизма связана с определенными качествами самих евреев, интенсивно использовалось антисемитской пропагандой. На иностранные языки книга не переводилась. В Германии (1923 г.) и в Израиле (1976 г.) она издавалась на русском языке.
Книга была задумана в 1914-1915 гг. вследствие обострившегося в России антисемитизма. Еще до написания книги автору, как он пишет в предисловии, было ясно, что “антисемитизм - явление не случайное, что оно коренится в разнице между всем духовным обликом еврея и не-еврея”. Будучи специалистом по истории античного мира, Лурье увидел, что данные эллинистической эпохи подтверждают те выводы, которые он сделал, наблюдая современность, и это дало ему возможность приступить к написанию книги. Спустя три года после 1917 г., Лурье, поняв иллюзорность надежд на исчезновение антисемитизма в России, вернулся к книге. Таким образом, “Антисемитизм в древнем мире” является результатом продолжительных размышлений талантливого ученого.
О причинах происхождения антисемитизма в науке имеется много разных мнений. Одни видят причину антисемитизма в том, что евреи лучше, умней, и успешней окружающей среды, евреи - народ бескорыстных идеалистов и это вызывает зависть всех, кто хуже и нравственный уровень которых ниже. Другие, наоборот, считают, что евреи в нравственном отношении ниже окружающей их среды, они корыстолюбивы и кровожадны, и поэтому окружающие относятся к ним отрицательно. Для третьих все дело в том, что евреи отделяют себя непробиваемой стеной от окружающих. Для некоторых, наоборот, историческая ошибка евреев в том, что они слишком охотно и глубоко проникаются чуждой культурой. Одни видят в еврействе тесно сплоченную семью и объясняют антисемитизм именно этой сплоченностью. Другие видят причину антисемитизма в необыкновенном своеобразии и иррациональности еврейского национального характера, представляющего собой тесное соединение крайних противоположностей. Есть и такие, которые считают, что еврейского народа не существует вообще, а есть только граждане различных национальностей, исповедующие иудейскую религию.
Приводя исторические примеры, Лурье показывает, что евреи не лучше и не хуже других народов, и поэтому объяснять существование антисемитизма в таких терминах бессмысленно.
1. Поскольку везде, где только ни появляются евреи, вспыхивает и антисемитизм, напрашивается вывод, что антисемитизм возник не вследствие каких-либо временных или случайных причин, а вследствие тех или иных свойств, постоянно присущих еврейскому народу.
2. Постоянной причиной, вызывавшей антисемитизм, по мнению Лурье, была та особенность еврейского народа, вследствие которой он, будучи разбросанным по всему миру, не имея ни своей территории, ни единого языка, принимая живейшее участие в жизни новой родины и отнюдь не обособляясь, тем не менее, оставался национально-государственным организмом. Национальная общность евреев - в силу их особой истории - определяется не языком и территорией, как у других народов, а, главным образом, их самосознанием.
3. Пропаганда еврейской религии вела к разрушению традиционного уклада тех стран, где они жили, и это усиливало антисемитизм консервативно настроенных граждан. Согласно Лурье, покушение на «священные устои» античного общества углубляло антисемитские настроения верного традициям ядра общества. У евреев диаспоры, как отмечает Лурье, было “своеобразное отношение к местному закону и государственности”. Оно сводилось к “двойному подданству”, необходимости соблюдать зачастую взаимно противоречащие моральные требования еврейского и местного закона. К этим особенностям еврейской морали консервативно настроенные граждане античных государств не могли относиться равнодушно, особенности евреев вызывали у них недоверие и страх. Имеющее оборонительный характер еврейское сплочение превращается в глазах “хозяев” в объявивший войну всему миру “всесильный кагал”.
4. Евреи всегда старались по возможности иметь собственное общинное устройство и жить по своим законам. Там, где это не удавалось юридически, так было фактически, так как “государственный принудительный аппарат не был в состоянии сделать брешь в прекрасно закаленной психологии евреев”. Сохраняя свое национальное сознание и ощущая себя национально-государственным целым, евреи представляли собой государство внутри государства, и вызывали, тем самым, у народов, среди которых они жили, враждебность. Это «еврейское государство» без территории, сплоченность, солидарность и тесная кооперация вызывали сильнейшее недоверие и страх в античном обществе.
Актуальность книги Лурье и его выводы не потеряли свое значение и в наши дни не только потому, что антисемитизм до сих пор остается существенным фактом современного мира, но еще и потому, что выводы и утверждения Лурье помогают понять явления, происходящие в современном израильском обществе.
Израильское общество является крайне неоднородным, мультикультурным и состоит из различных секторов. Цен-ности, идеалы и стиль жизни представителей различных израильских секторов сильно разнятся. Однако, из всех израильских секторов наиболее обособленным является ультра-ортодоксальный сектор, в просторечии называемый харедим. В еврейском религиозном эстаблишменте нет фактического единства, и разные группы евреев придерживаются разных взглядов почти по всем практическим вопросам. Но группа, условно называемая харедим, в отличие от подавляющего большинства остальных, в том числе и религиозных израильтян, иначе смотрит на отношения между гражданином и государством и имеет отличные представления о соотносительной значимости гражданских прав и обязанностей, свободы и принуждения. Представители этого сектора, неукоснительно следующие указаниям своих локальных авторитетов, толкующих по своему предписания Торы и Талмуда, сильно отличаются по складу мышления, уровню образования и жизненным установкам от остальных граждан.
Ценности, имеющие первостепенную важность для представителей светского сектора, играют незначительную роль в жизни харедим. Если для светских израильтян важно существование еврейского демократического государства с его либеральными ценностями, права человека и свобода его воли, то для харедим самыми важными являются предписания Торы в буквально той форме, в которой они их получают от своего раввина.
Если бы существовала машина времени и представителей некоторых ультрарелигиозных общин чудесным образом высадили в Европе 16-17 веков, то эти люди двадцать первого века, наверное, мало чем отличались бы от других средневековых евреев. Можно привести цитату известного философа-теолога Арье Бараца: “Сегодня вопрос несовмес-тимости культур светского и религиозного еврейства столь же неразрешен, как и в самом своем истоке, сегодня он так же головоломен, как и в момент своего возникновения. Иудаизм не впустил в себя секулярную духовность, которая и сама по-прежнему ему глубоко враждебна. По большому счету оба мира остаются и сегодня в Израиле так же непроницаемыми друг для друга, как два века назад в Германии”. Действительно, духовный облик ультраортодоксальных евреев почти не изменился за последние столетия. Этот неизменный духовный облик, который по Лурье является константой, ведет, если и не к разрушению государственных устоев, то к противостоянию ультрарелигиозного сектора модерному еврейскому государству.
Как бы это ни казалось нам странным, но с частью израильского религиозного сектора происходит, с небольшим отличием, то же, что происходило с евреями диаспоры во все времена и во всех странах, где они жили. Их взаимоотношения с израильским государством во многом повторяют взаимоотношения евреев диаспоры с государствами античного мира, как это описывает Лурье в своей книге.
Эта часть религиозного сектора, так же, как и евреи диаспоры в прошлом, представляет собой в некоторой мере государство в государстве. Так же как и евреи диаспоры, эти израильские харедим имеют как бы “двойное подданство”. И так же, как евреи диаспоры имели “своеобразное отношение к местному закону и государственности”, часть харедим имеет своеобразное отношение к израильским законам и к израильской государственности. И для израильских харедим соблюдение заповедей и законов Торы в привычной им интерпретации есть требование нравственного долга, тогда как соблюдение государственных законов, как и для евреев диаспоры в чуждом языческом мире, ограничивается только прагматическими соображениями и потребностями общежития.
В своем поведении отдельные группы харедим руководствуются следующей формулой. Хотя приходится быть лояльными по отношению к государству, в общем-то, благосклонно относящемуся к ним, при борьбе политических сил следует, по возможности, содействовать лишь тем партиям, которые более сочувственно относятся к харедим. Слабость израильской политической системы и противоречия между большими сионистскими светскими партиями они используют для своей выгоды.
Этими же принципами, согласно описанию Лурье, руководствовались и евреи диаспоры в античные времена. Израильские харедим имеют свою систему образования, а указания их рава и его авторитет стоят для них выше решений и авторитета таких государственных учреждений, как Кнессет и Верховный суд. Как и евреи диаспоры античного мира, харедим стараются по возможности иметь автономное общинное устройство и жить по своим законам. А где это не удается юридически, это имеет место фактически, так как и израильский “государственный принудительный аппарат не в состоянии сделать брешь в прекрасно закаленной” психологии ультраортодоксов, которая мало чем отличается от психологии евреев диаспоры. Поэтому, значительную часть израильского религиозного сектора можно рассматривать как самостоятельный государственный организм внутри государства.
Так же как в диаспоре в консервативно настроенных и верных языческой традиции кругах возникало враждебное отношение к евреям, в Израиле у светских граждан появляется аналогичное враждебное отношение к ультрарелигиозному сектору. Подобно тому, как это происходило в древности, в современном Израиле к особенностям ультрарелигиозного сектора многие светские граждане не могут отнестись равнодушно. Эти особенности вызывают у них недоверие. Слишком часто просто оборонительный характер ультрарелигиозного сектора и его партий превращается в глазах некоторых светских израильтян в объявление войны.
Если светские израильтяне часто не могут равнодушно относиться к харедим, то и харедим относятся к светским далеко не всегда дружелюбно, а иногда даже демонстрируют те же чувства к светским израильтянам, что испытывали евреи диаспоры к неевреям-гоям. Например, в телевизионном репортаже с одной из улиц города харедим Бней-Брака, светский журналист обратился к мужчине средних лет, в черном костюме и с пейсами, желая задать ему вопрос. При обращении журналист использовал очень распространенную в Израиле форму – “Послушай, брат …” На что религиозный еврей отрезал: “Ты мне не брат”. - Это уже близко к «синат хинам».
Есть и своя израильская специфика в отношениях государства и светских израильтян с харедим. Если во всем мире в диаспоре религиозные евреи всегда работали и продолжают работать, зарабатывая на жизнь своих семей, то в Израиле часть харедим не работают, а получают существен-ную материальную помощь от израильского государства. Они однако не несут экономическое бремя в равной мере с остальными гражданами. Ультрарелигиозный сектор, состоящий в подавляющем большинстве из многодетных семей, имеет различные льготы, пользуется, как и все другие израильтяне, услугами больниц и медицинских учреждений, не платя налоги наравне со всеми. Таким образом, в Израиле враждебность светских граждан к харедим подогревается еще и экономическими причинами. Неравномерное распределение экономического бремени и гражданских обязанностей - таких как служба в армии - между ультрарелигиозными и светскими израильтянами не может не вызывать дополнительного недовольства со стороны светского сектора. Известный израильский социолог Зеэв Ханин приводит данные опроса, согласно которому зафиксирован рост (с 64% в прошлом году до 71%), доли избирателей, полагающих что конфликт светского и ультраортодоксального населения является даже более существенным водоразделом израильской политики, чем традиционно главный для нее «лево-правый» конфликт по вопросам внешней политики, который на первое место поставили всего 41% опрошенных.
Только будущее даст ответ на вопрос, является ли тот факт, что в Израиле ультрарелигиозные евреи противостоят светскому еврейскому государству, т.е. что обе конфликтующие стороны – евреи, смягчающим обстоятельством, и в конфликтных ситуациях легче будет найти компромисс.
В последнее время отношения ультрарелигиозного и светского секторов обострились, огромное различие между этими секторами проявляется все сильней, а возникающие между ними конфликты становятся более острыми. Конфликтующим лагерям все труднее находить приемлемые решения.
Конфликт по вопросу о мобилизации ультрарелигиозной молодежи в армию, и вообще проблема неравенства в распределении бремени военной службы выдвинулась в последнее время на первый план. Было бы желательно договориться, получить согласие ультрарелигиозного сектора. Но договориться пока не удается. Некоторые журналисты, специализирующиеся на проблемах религиозного сектора, утверждают, что нет никаких шансов заставить харедим служить в армии. Если они правы, то в ближайшие годы израильская армия столкнется с трудностями по обеспечению необходимого набора призывников. С каждым годом процент молодых людей из семей харедим возрастает.
В качестве примера, показывающего, какой бездонной является пропасть, разделяющая два сектора, можно привести поступок трех молодых ортодоксов, осквернивших “Яд ва-Шем”. Площадь у входа в мемориальный комплекс была исписана надписями, такими, например, как «Гитлер, спасибо за Холокост!» Такой поступок возмутил подавляющее большинство израильского общества.
Фактическое признание за государством харедим права на существование, трудное дело урегулирования его отношений со светским государством – это вопрос, к серьезному решению которого не приблизилось еще ни одно из израильских правительств. Разница ритмов жизни, стремлений и целей двух различных частей одного общественного организма может привести к трагическим последствиям. Конфликты, возникающие между светским и ультрарелигиозным секторами, сложно свести к компромиссному решению. Затягивание решения этого сложнейшего вопроса может привести в будущем к опасному внутриизраильскому конфликту. Возможно, что от решения этой проблемы, будущее израильского государства зависит в еще большей степени, чем от решения израильско-палестинского конфликта.