Михаил Сергеевич Горбачев, первый за сто лет русский просвещенный самодержец и реформатор, искренне надеялся, что его подданные воспользуются свободами, которые он им даровал, для прогресса и разумного улучшения своей жизни: "Мы сами (то есть его правительство. - А.В.) находились в плену наших лозунгов о вечной дружбе братских народов, которые образуют новую общность: советский народ. И это были не просто фразы, мы этим жили".
     В противоположность высказыванию Гегеля, "то, что разумно, - то недействительно". Ему следовало бы лучше знать свой народ и природу человека. Но такова ограниченность всякой глобальной мысли, выношенной в узких пределах только своего культурного круга, на что и обращает сугубое внимание следующая статья В.Идзинского.
     Поэтому и прогнозы Марка Куферштейна, в высшей степени разумные в пределах западной технологической цивилизации, наталкиваются на бессознательное сопротивление огромного большинства человечества. Причем это вовсе не означает варварство незападных народов, а связано и с непреодоленным варварством широких масс самого западного мира, которые с помощью масс-медиа и всеобщего голосования доводят до логического абсурда любую разумную идею.
     Нет никакого шанса на всеобщее согласие относительно вопросов сосуществования ни сейчас, ни в предвидимом будущем, вопреки всякой разумности и технической целесообразности. В политике скорее действует модель "конкурирующих фантомов" Александра Мелихова ("22", №№ 134,145, 148).
     В конце концов, "разумность" и "мирное сосуществование" - это всего лишь фантомы нашей цивилизации, присущие эпохе европейского Просвещения, на исходе которой живет весь западный мир. Носители других фантомов никогда по доброй воле не согласятся с ними расстаться и не упустят случая запустить в нас свой ботинок (если в наш космический век это можно так назвать).