Вячеслав Давыдов

    Прозаик Арье Бацаль начал публиковаться в израильских русскоязычных периодических изданиях с 2003 года, а в этом году в издательском содружестве "Э.РА", Москва - Тель-Авив, вышла его книга "Цена бессмертия. Ненаучная фантастика".
    Жанр книги в нескольких словах определить не так просто. С этим сталкивались практически все редакторы израильских газет и журналов, печатавших вошедшие в книгу повести и рассказы. Они придумывали для произведений Арье Бацаля специальные рубрики, названия которых говорят сами за себя: "Ненаучная фантастика" (Песах Амнуэль, газета "Время"), "Политические фантазии" (Александр Воронель, журнал "22"), "Фантастическое допущение" (Нина Рождественская, журнал "Алия"). И хотя все они как-то связаны с фантастикой, отнести книгу к известному жанру фантастики я бы не решился. Начать с того, что это книга о реальном современном Израиле и еврейской истории, об израильтянах и новых репатриантах, написанная репатриантом из России начала 90-х годов прошлого века. Она включает семь повестей и рассказов, в которых художественная форма остросюжетной фантазии используется как средство анализа реальных израильских проблем.
    Книга "Цена бессмертия" начинается одноименным произведением, представляющим собой аллегорическую историю евреев от изгнания до наших дней, где речь идет о бессмертии нашего народа и той цене, которую он за это платит. Автор, возможно впервые в литературе, пытается представить еврейский народ и его историю в виде единой логически выверенной социальной модели, облегчающей понимание еврейского исторического феномена. И чем ближе модель совпадает с личным жизненным опытом читателя, тем сильнее оказывается впечатление. Следует отметить, что для этого произведения Арье Бацаля, как, впрочем, и для других, характерно полное несоответствие привычным литературным формам. По существу, это и не повесть, и не сказка, а скорее некая метафорическая филиппика в защиту еврейских духовных ценностей, в значительной степени ориентированная на взаимодействие с человеческим подсознанием. А талантливые иллюстрации молодого художника Василия Рождественского не только придают известную определенность ее метафорическим образам, но и значительно усиливают эффект воздействия на читателя.
    Другие произведения отличаются значительным сюжетным разнообразием и нередко почти детективной интригой, создающей первый, видимый, развлекательный план книги. Но за ним, на втором плане, отчетливо просматривается некое внутреннее содержание, как раз и составляющее смысл и душу произведений Арье Бацаля. Оно состоит в продолжении того извечного еврейского спора, который начался еще в Синайской пустыне сразу после исхода из Египта, - спора между противниками и сторонниками еврейской независимости. Для первых характерно стремление вернуться под эгиду фараона (египетского, русского, французского, англо-саксонского или немецкого), где хотя и бывало несладко, но по праздникам котлы были полны мясом и существовала некая призрачная гарантия от полного истребления (впрочем, не всегда). Этот спор разделил еврейский исход из России на два потока: один в Израиль, а второй - в новый, американский или немецкий, галут. Но прибывавшие в Израиль репатрианты, среди которых был и Арье Бацаль (настоящее имя - Леонид Луков), с удивлением обнаружили, что этот же спор не угасает и в самой еврейской стране. Более того, наиболее радикальные израильские противники еврейской независимости, коренные израильтяне, не исключали даже арабского кандидата на роль Фараона, что выражалось формулой "Еврейско-арабское государство с арабским большинством". Коллизия достигает максимальной остроты в рассказе "Феномен Сан-Франциско". Этот феномен, в его физическом проявлении впервые обнаруженный американскими учеными из университета в Беркли, представляет собой редкий специфический поток солнечного излучения, воздействующий на психику и меняющий полярность экстремальных человеческих страстей. В результате ненависть палестинцев к евреям превращается в любовь и перспектива двунационального государства становится почти неизбежной. Но упомянутый феномен существует и в его социальном проявлении, представляющем собой пеструю израильскую публику, внешне напоминающую полиэтническую толпу на улицах Сан-Франциско. И последнее слово - за ней. Причем решающая роль здесь принадлежит русскоговорящим репатриантам, в чьей памяти свежи воспоминания о недавнем галутном "рае". Это превращает их в бескомпромиссных адептов еврейской независимости, в ведущую силу национального обновления еврейской духовности. Поэтому в повести "Реинкарнация Пурима" кассирша Люба становится премьер-министром Израиля (в журнале "22" повесть опубликована под названием "Бело-голубое с оранжевым"). Это та самая небезызвестная кассирша Люба, которую леворадикальные израильские журналисты превратили в карикатурный образ алии.
    Арье Бацаль исходит из того, что на затененной периферии еврейского подсознания существует тысячелетняя тоска по обширному еврейскому государству от Нила до Евфрата, завещанному самим Всевышним. Ее видение автором, которое сродни обнаружению неосознанного потребительского спроса в маркетинге, находит свое выражение в повести "Новая игра". Эта ставка на подсознание представляется оправданной, превращая повесть в произведение, читаемое на одном дыхании, несмотря на использование автором обильной, по существу публицистической аргументации.
    Книга Арье Бацаля вышла в серии "Израильский сюжет", задуманной издателями для авторов, пишущих о современном Израиле. В этом смысле она представляет собой еще один шаг по вовлечению русскоязычной творческой интеллигенции страны в общее русло израильской национальной культуры.