Александр Гогун

    Историю нацизма в России до сих пор принято воспринимать в рамках нескольких довольно простых схем, в литературе приводимых при неизменном повторении фраз о чудовищных преступлениях гитлеровского режима. Поэтому нормальное восприятие этого явления людьми, интересующимися историей Европы, очень затруднено, как, впрочем, затруднено и понимание причин, приведших к этим ужасающим злодеяниям. Только что вышедшая из печати книга российского историка Олега Пленкова "Третий рейх. Социализм Гитлера (Очерк истории и идеологии)" как раз и направлена на то, чтобы показать всю неодноплановость истории Третьего рейха - и преступления, и достижения, которым в 1930-х годах порой завидовали соседи.
    Советская историография за сорок послевоенных лет не создала ни одного нормального исследования о нацизме - очевидно, что сходство гитлеризма с советским режимом выпирало настолько, что идеологи партии и правительства решили ограничить знание интеллигенции о нацизме несколькими простыми идеологемами. Рассказывают, что когда на советских экранах появился фильм Михаила Ромма "Обыкновенный фашизм", режиссера вызвали на заседание ЦК, где Суслов задал художнику вопрос: "Михаил Ильич, почему мы вам так не нравимся?"
    А в постперестроечное время у исторической науки появилось очень много проблем - стало не до того, чтобы выдавать на-гора академические исследования о нацистской империи, тем более что появилось много переводной литературы.
    Поэтому эта книга - первая из планируемого четырехтомника, посвященного социальной истории рейха - в определенной степени новаторская. Тем более что автора можно отнести к когорте "ревизионистов" - то есть пересматривающих устоявшиеся воззрения на тот или иной отрезок прошлого.
    А сейчас, наверное, многое нужно и пересмотреть, да и просто узнать о том коричневом двенадцатилетии. Ведь что средний читающий россиянин знает о рейхе? "Концлагеря, война, автобаны". "Немцы при Гитлере неплохо жили". "Воевали хорошо, вон сколько наших полегло". Кто-то, кому запали в голову советские штампы, на обывательском уровне вообще думает иначе: "Плохо жили, на нас войной пошли", "Капиталисты немецкие за рынки сбыта бились".
    В данной же работе большинство вопросов, связанных с приходом нацистов к власти и ее удивляющим упрочением, рассмотрены всесторонне и основательно - без опасения быть заподозренным в симпатии к этому режиму и без страха задеть память жертв нацистского террора.
    Очень подробно исследована социальная политика Третьего рейха - ликвидация безработицы, программы помощи нуждающимся, развитие массового туризма, повышение культуры труда, рост качества здравоохранения и многое другое. Это всего за шесть лет! Согласимся, не всякая нация, прояви о ней кто-то такую заботу, смогла бы потом противиться злым приказам этого "кого-то".
    Рассмотрены экономические программы нацистов, которые вроде бы и должны были привести к получившемуся социально-экономическому прорыву. При этом довольно убедительно доказано, что никакими программами и скрупулезными расчетами нацисты в экономике не руководствовались - действовали от ситуации к ситуации, как считали нужным, откровенно плюя на все возможные хозяйственные законы. По мнению автора исследования, успехи нацистов в экономике во многом связаны с внутренней динамикой нацистского режима, с волей масс, которую сумел в считанные месяцы и годы мобилизовать фанатичный актер и кукловод Адольф Гитлер.
    Большое внимание в монографии уделено идеологии и расовой теории в рейхе. Как правило, исследователи, особенно советские, до настоящего момента ограничивались просто констатацией факта: Гитлер был расистом и уничтожал таких-то. В этой же книге приведены не только взгляды нацистских идеологов на те или иные народы (евреи, цыгане, славяне, африканцы) или группы людей (например, сумасшедшие и пьяницы), но и рассмотрены предрассудки и мифы, бытовавшие в европейской "науке" до 1933 года. Из сегодняшнего времени смотришь на все это, и думаешь про себя: "Какой бред". Семьдесят лет назад, понятно, многие думали иначе. Что же касается немецкого общества и его участия в нацистских преступлениях, то вывод автора, наверное, можно сформулировать так: непосредственно злодеяния творило меньшинство, остальные были просто конформистами, многие не знали или не хотели знать, что же такое творится с теми, за кем приходят люди в форме.
    Считая нацизм совершенно нетипичным для немецкой политической традиции, Пленков, тем не менее, ищет его причины не только в унижении Германии Версальским договором и экономическом кризисе 1929-1932 годов, но и в отдельных донацистских социальных и политических течениях. По мнению историка, определенную "помощь" нацизму оказали традиционные немецкие романтизм и сентиментальность - умело трансформированные нацистами в культ военной доблести, жертвенности, преданности, антикапитализм и прочие тому подобные феодальные установки и ценности.
    Читаешь добротно документированное исследование (в работе 900 ссылок в основном на немецкую и английскую литературу и источники) и кажется, что с Третьего рейха постепенно сходит завеса таинственности и необычности. Действительно: что тут неясного - обыкновенный нацизм.