Михаил Сидоров

 

ИЗРАИЛЬ И ЕВРАЗИЙСКАЯ ГЕОПОЛИТИКА

 

О том, как важно на международной арене иметь надежного, сильного и предсказуемого противника, наверное, уже не раз подумали руководители США после развала Советского Союза. Сегодня у Соединенных Штатов много критиков, завистников и злопыхателей. Есть также немало шавок, тявкающих из подворотни и даже пытающихся цапнуть за кованый сапог. Но нет достойного, равного по мощи и уважаемого соперника, оппонента, с которым было бы захватывающе интересно поспорить на высоких нотах, побряцать оружием, поиграть на грани фола мускулами (и все это – на глазах у затаившего дыхание мирового сообщества), а потом – поговорить по душам, оставаясь себе на уме.

На Америку, как на единственную сверхдержаву, вместе с головокружительным от сознания собственной силы одиночеством, свалилась и огромная ответственность за судьбы всего мира. Делить эту ответственность не с кем, да и рискованно. При этом нельзя забывать и о собственных интересах – а где теперь та грань, которая отделяет национальную безопасность Соединенных Штатов от международной?

Слишком многим сегодня не нравится такое положение дел (уже вернулся бумерангом подзабытый в США пропагандистский ярлык – "империя зла"!), и преодоление статус-кво представляется насущной задачей.

Предварительно напомним об исторических истоках этого несносного поведения американцев. Еще при президенте Трумэне в Соединенных Штатах была сформулирована геополитическая "теория домино". В целях обеспечения национальной безопасности США предусматривалась необходимость достижения контроля над миром посредством создания мощных военно-морских и военно-воздушных баз в разных частях света. Для их охраны, в свою очередь, нужно было защитить прилегающие к ним территории и т.д.

Основы этой доктрины в начале ХХ века заложил профессор географии Оксфордского университета Хэлфорд Маккиндер (1861-1947). Он исходил из того, что для правильного понимания мировой политической ситуации необходимы анализ и прогноз мирового распределения сил. Вклад Х.Маккиндера непосредственно в геополитику состоит в разработке им концепции "сердцевины материков" ( Heartland ), главные положения которой он изложил в своей лекции, прочитанной в Королевском географическом обществе в 1904 году. Цивилизации, происходящие из внутренних пространств "хартлэнда", фатально имеют, по мнению Маккиндера, "авторитарный", "иерархический", недемократический и неторговый характер. Для цивилизаций же "берегового пояса" более характерны "торговый" характер и "демократические формы" политики. Для установления глобального экономического и политического контроля демократий, полагал он, следует укреплять политическое господство демократии в "береговом поясе" – странах Западной Европы, омываемой Атлантическим океаном, что требует постоянного настороженного противодействия влиянию "хартлэнда" – континентального пространства Евразии, главным образом России. Формулированию подобных взглядов способствовал, конечно, политический опыт Британской империи, более ста лет господствовавшей над миром и приучившейся "мыслить континентами".

Современный геополитик Александр Дугин в небольшой статье с пугающим заголовком "Дамоклов меч над Израилем", появившейся недавно в прессе, изложил свой взгляд на возможные последствия войны в Ираке – эксклюзивно, так сказать, – для еврейского государства. "Поведение Вашингтона" вызывает у него, как у последовательного "антиглобалиста", сильнейшую головную боль, чего он и не скрывает. А.Дугин – нынешний председатель российской партии "Евразия", а в прошлом партнер Эдуарда Лимонова по созданию партии "национал-большевиков" – в своих экзотических геополитических сочинениях делает упор на вечную вражду Суши и Моря, "евразийцев" и "атлантистов". Его теоретические конструкции – своеобразная реакция на идеи Х.Маккиндера.

Понятно, что к самой войне с Ираком, а тем более – к довольно легкой победе в ней "англосаксонской коалиции", геополитик-евразиец относится негативно. В "мирной коалиции" (под которой подразумевается совместная оппозиция Франции, Германии и России политике США и Англии), подчеркивает он, человечество видело "последнюю возможность пусть слабого, но все же сопротивления единоличной американской гегемонии".

Манера высказываться от имени всего человечества, характерная для геополитики, в прошлом определялось тесной, как многие считали, связью "геополитической школы" Карла Хаусхофера (1869-1946) с экспансионистской политикой нацизма. К.Хаусхофер выражал убеждение, что геополитика как наука должна стать не только "географической совестью государства", но и "одним из самых могучих боевых средств для справедливого распределения земных пространств между людьми..." С помощью геополитики, заявлял он, может быть объяснено около четверти всех исторических явлений (почему именно столько, автор не сообщил). Именно геополитика, утверждал Хаусхофер, "подводит своих адептов и знатоков ближе, чем любая другая наука, к разоблаченному, величественному зрелищу властительной судьбы..."

Подобные заклинания, неубедительные, но эмоциональные, производили впечатление не только на "романтичных" нацистов. Левый германский социал-демократ Г.Э.Граф в 1924 году призывал "включить соответствующие выводы и методы географической науки в незаконченное без этого здание исторического материализма". Более того: "Географические проблемы, вопросы об отношении между земными пространствами и развитием культуры, – констатировал Граф, – явно не входили в кругозор Маркса". Однако, продолжал он, пролетариат не может не "интересоваться геополитическим мышлением и геополитическим образованием".

Иллюзии, будто наука может гарантировать успех политики, развеивались не раз. Скорее уж политика и политики, апостериори, становятся предметами научного анализа – от политологии до психиатрии. "Геополитическое образование" германского пролетариата и особенно его национал-социалистических вождей сыграло немалую роль в развязывании Второй мировой войны. Поэтому в начале 50-х годов геополитика в Советском Союзе прямо именовалась "фашистской наукой", а Ганс Вейгерт, анализируя "немецкую школу", предупреждал американских адептов "националистической философии" от соблазна внушить военным руководителям США и американскому народу доктрины, пропагандировавшиеся до войны Хаусхофером и его группой в Германии.

Так или иначе, уже известно, чем закончилось хотя и слабое, но героическое сопротивление "мирной коалиции". Хотя в ходе него руководство России презрело исторический опыт "большой тройки" (Черчилль, Сталин, Рузвельт) и переметнулось к новым, "континентальным" друзьям, а кто-то из российских обозревателей, в припадке конъюнктурного восторга, поспешил даже назвать эту "мирную коалицию"... новой Антантой (это с Германией-то, да против Англии и Штатов?!). В общем, только и видело "человечество" последнюю возможность.

Теперь следует ждать одних неприятностей: "...Настоящие проблемы только начинаются", – обещает А.Дугин. Трогает, однако, то, что именно положение Израиля вызывает у геополитика "особую тревогу", ибо "сегодня баланс сил на Ближнем Востоке существенно изменился..." Ну да, а иначе – стоило ли затевать иракскую кампанию просто так?! Не надо быть "геополитиком", чтобы догадаться, что, скорее всего, этим дело не завершится; "баланс сил" в регионе и далее будет меняться.

Дугинская статья призвана убедить читателя в крайне отрицательном характере этих изменений, в первую голову – для Израиля. Недоумение по поводу такой безальтернативности пройдет, если припомнить кое-что из написанного г-ном Дугиным в журнале "Элементы", газете "Завтра" и книгах, вышедших в издательстве "Арктогея".

Вот, к примеру, что Дугин пишет о "великой евразийской катастрофе", то есть о Второй мировой войне: "После страшной братоубийственной войны двух геополитически, духовно и метафизически близких, родственных народов, двух антиатлантически ориентированных режимов, России Сталина и Германии Гитлера, победа СССР была на самом деле равнозначна стратегическому поражению..." Или, скажем, в СС "при Гитлере царила наибольшая интеллектуальная свобода и плюрализм". Эти эмоциональные и одновременно насыщенные (к месту и не к месту) научными терминами произведения, в которых часто повторяются слова "Революция", "Война", "Огонь", "Сверхчеловек" и др., напоминают манифесты основателя итальянского футуризма Филиппо Томмазо Маринетти, бывшего убежденным фашистом...

Неудивительно, что в такой системе ценностей ("геополитических" и этических) внятно объяснить, каким образом победа антисаддамовского блока могла столь фатально и бесповоротно осложнить политико-географическое положение (ПГП) Израиля, Дугин не сумел или постеснялся. Между тем ему, как автору тысячестраничного учебника "Основы геополитики", должно быть ясно, что, например, "геополитический градиент" Израиля (давление, оказываемое соседними государствами) с падением диктаторского режима в Ираке заметно снизился. Разумеется, это отнюдь не значит, что "на Ближнем Востоке отныне будет мир, свобода и демократия" (именно так, согласно Дугину, думают "наивные граждане Америки"). Но наш евразиец рисует совсем уж безнадежную перспективу для еврейского государства: "любая фронда со стороны Израиля в отношении США" может привести к тому, что американские "танки пойдут к Иерусалиму". А с другой стороны, "даже малое послабление арабам в палестинском вопросе грозит обрушить на Израиль мощное давление арабского мира".

Отдадим должное А.Дугину: столицей еврейского государства он все же называет Иерусалим – и на том спасибо. В принципе верно обрисовано сложное сочетание "макро-ПГП" Израиля (его положение относительно США) и "мезо-ПГП" (положение в регионе) – "между молотом и наковальней". Но ведь это – тривиально, это азы политической географии. Американские танки в Иерусалиме – пока этот город остается единой столицей еврейского государства – картина малоправдоподобная (в отличие от иракских "скадов", падавших на Израиль). Постоянное давление, точнее – выдавливание "сионистского образования" из Эрец-Исраэль не является чем-то новым и неожиданным для этой страны. А вот раздел Иерусалима и превращение его части в столицу "государства Фаластын", о создании которого мечтает президент Дж.Буш-младший, – действительно фантасмагория, которая может стать явью вместе с реализацией пресловутой "Дорожной карты". Так ли уж жизненно необходимо создание социал-террористического государства – еще одной опоры для "оси зла"?

Андрей Платонов в своем "Чевенгуре" заметил: "...Все грехи общежития растут от вмешательства в него юных разумом мужей. Достаточно оставить историю на пятьдесят лет в покое, чтобы все без усилий достигли упоительного благополучия". Применительно к Ближнему Востоку эта сентенция особенно верна. Мирное урегулирование здесь если и будет достигнуто, то уж никак не в результате "претворения в жизнь" какого-то мудрого плана, смахивающего на "Город Солнца", а лишь в итоге долгой и трудной борьбы, требующей терпения и жертв. К сожалению, левацкая ментальность всегда искушала людей – часто неглупых – прожектами, направленными на то, чтобы попытаться преодолеть исторический марафон, как стометровку.

Возникает, однако, интересное подозрение, что А.Дугин разочарован не самой войной в Ираке и даже не ее итогом, предсказать который было нетрудно, а тем, что она так быстро завершилась и не переросла в серьезный региональный, а то и мировой конфликт, в "Войну", как он любит писать. Утверждение его о том, что "палестинская проблема стоит так остро именно потому, что в ней наглядно высвечивается противоречие между декларируемой демократией и фактическим национально-религиозным устройством" еврейского государства, содержащееся в статье "Дамоклов меч над Израилем", есть результат элементарного незнания российским геополитиком израильских реалий.

"Палестинская проблема" возникла и "стоит" именно и исключительно в силу того, что Израиль – демократическая страна! Если бы он создавался сионистами как "национально-религиозное" государство или стал таковым в процессе своего развития, то никакой "палестинской проблемы" не было бы и в помине. Но такова одна из особенностей демократии – плодить проблемы, в том числе и не разрешимые "демократическим" путем. А.Дугин наслышан о кризисе, который переживает политическая система Израиля, и в связи с этим отмечает, что раскол израильского общества "на фоне движения цивилизационных плит, чей эпицентр приходится как раз на регионы Ближнего Востока, крайне опасен". Это очень правильно, как всякое банальное утверждение.

Стало общим местом и уже принимается как аксиома положение о том, что Израилю не выжить без поддержки мощного союзника. В этом глубоко убеждены и в Иерусалиме, и в Вашингтоне; об этом с пренебрежительным высокомерием любят напоминать в некоторых европейских столицах, особенно во время обострения антиизраильской истерии. Что ж, это было безусловно верно в период "холодной войны", в условиях конфликта идеологий. Сегодня, в эпоху столкновения цивилизаций, такая постановка вопроса носит, мягко говоря, односторонний характер и является скорее лукавством, чем результатом инерции мышления. Да, Израиль – маленькая страна. В 1947 году ооновские "отцы-основатели" повторили в миниатюре фокус с Индией и Пакистаном и от щедрот своих отвалили еврейскому государству территорию, для которой такое понятие политической географии, как "хинтерлэнд" ( hinterland – районы, расположенные в глубине) – чисто символическое. Относительное благополучие, безопасность, а возможно, и само существование Израиля в значительной мере зависят от "расположения" к нему Запада; и хотя от былой доброжелательности уже почти ничего не осталось, спекуляция ею продолжается полным ходом и становится откровенным шантажом. Вследствие этого из инструмента, служащего преодолению в мире антисемитизма, из гаранта сохранения еврейского народа, его истории и традиций Израиль постепенно сам превращается в объект юдофобии.

Но подлинная интрига в нынешних исторических условиях заключается в том, что теперь и от самого Израиля зависит очень многое: не только судьба единственной в регионе либеральной демократии, но и, главным образом, будущее всей библейской, "западной" цивилизации, иудео-христианские корни которой находятся здесь, в Святой Земле. Это почувствовал и выразил по-своему – с горечью, отчаянием и бессильной злобой – в памятном 2001 году один небезызвестный французский дипломат-антисемит. Еще раз простите ему, евреи, его душевный порыв – ведь и до него чванливые шовинисты теряли свое лицо и приобретали скандальную известность из-за "маленьких дерьмовых" стран. Например, из-за Чехословакии в 1938 году. Было о чем подумать и одному из "архитекторов" мюнхенского соглашения – Э.Даладье, просидевшему пять лет в спецблоке Бухенвальда...

Беспримерная по своей безответственности настойчивость, с которой Европа толкает Израиль к жертвенному алтарю, непростительна и опасна для всего Запада, поэтому политическая элита еврейского государства вправе и обязана этому противостоять, что требует от нее немалой воли и мужества. Собственный же военный потенциал этой страны (в гораздо большей степени, чем возможности чехословацкой обороны того периода, также бывшие весьма внушительными) вполне достаточен для сдерживания и обуздания исламского террора, откуда бы он ни исходил. Лишь бы ретивые защитники "прав человека" в обличье миротворцев не мешали Израилю в отстаивании им права на само существование еврейского народа на своей земле и вообще на Земле.

Вернемся к статье А.Дугина. Практические рекомендации геополитика-евразийца для России (а о ней он, конечно, не забыл), в отличие от теоретического буйства мысли, чрезвычайно просты, скромны, умеренны и напоминают результат применения определенного интеграла для отыскания площади квадрата. Оно и понятно: события в реальном мире вынуждают российских евразийцев, спускаясь с эмпиреев на землю, корректировать свои заумно-умозрительные построения, порывать с бывшими друзьями (с Э.Лимоновым, Г.Джемалем и "завтравцами") и искать новых единомышленников.

"Концептуальные девиации" А.Дугина не вчера начались, не завтра они и закончатся – идет творческий процесс! Имеются, впрочем, и некоторые "мировые постоянные" евразийской геополитики. Так, четыре года назад, когда террористы взорвали жилые дома в Москве, дугинская "Арктогея" заявила: "Союз с исламом объективно откладывается на неопределенный срок. При этом надо понимать, что главные преступники: сектанты-ваххабиты, крайние сунниты, антисуфии (Иран жестко дистанцируется от этой проамериканской атлантистской банды)" (!) ("Завтра", 1999, № 40).

Итак, как же все-таки должно действовать нынешнее российское руководство, по мнению Дугина, на Ближнем Востоке? "Я убежден, – пишет он в "Дамокловом мече", – что сегодня мы заинтересованы в том, чтобы поддерживать отношения и с арабским миром, и с Израилем". Свежая мысль, нечего сказать. Кто бы эдак с полвека назад внушил ее руководителям Советского Союза? Как раз в те времена они нашли себе надежных друзей в лице "прогрессивных" арабских диктаторских режимов, уже приютивших у себя в спецслужбах осиротевших интеллектуалов – эсэсовцев-плюралистов. Сегодня же, когда арабо-исламские наемники-террористы, в том числе шахиды, всякие "мусульманские братья", вовсю орудуют на территории России (как в этом случае обстоит дело с "цивилизационными плитами", г-н Дугин?), столь "взвешенный" подход выглядит явным анахронизмом. Впрочем, даже он, судя по всему, – всего лишь декларация:

"...Нельзя следовать логике реформаторов-западников и становиться на сторону Иерусалима, независимо от того, прав он или не прав. Нужен третий путь, новая парадигма", – такими словами завершает А.Дугин свою статью.

Во-первых, новая для России "парадигма" давным-давно освоена Соединенными Штатами, столь не любимыми евразийцами: поставлять оружие и Израилю, и "умеренным" арабским режимам. Во-вторых, ожидать, что российское руководство будет с готовностью "становиться на сторону Иерусалима" даже тогда, когда он бесспорно прав, не приходится. Евразийцы могут быть спокойны, уж больно сильны пока что советские, "примаковские" традиции во внешней политике России! А "третий путь" – он, очевидно, пролегает где-то между Иерусалимом и Дамаском и ведет... не в Тегеран ли?